Дама с букетом гвоздик

Он вошел быстро, как человек, которому нужно успеть на поезд. Щелкнув каблуками в континентальном стиле, он припал к руке Нэнси, придвинул стул поближе к дивану, сел и молча обшарил ее своим беспокойным взглядом. Довольно долго он ничего не говорил, абсолютно ничего. Однако то, что он увидел, очевидно, впечатлило его. Его ноздри расширились от запаха роз. Он вынул из огромного золотого портсигара турецкую сигарету и закурил. Затем откинулся на спинку стула с видом великого художника, собирающегося приступить к главному в своей жизни портрету.

– Ошаровательно, ошаровательно, – заметил он, грациозно взмахнув рукой. – Я бы хотел сделать такой кадр. Возможно, и сделаю, а, мисс Шерфут, для «Кинохроники „Вестрис“». Реклама, реклама, mein Gott[25], нишего иного.

Прежде чем она успела ответить, он снова припал к ее руке, оживленный, сноровистый.

– А теперь послюшайте меня, мисс Шерфут. Я шеловек, который быстро переходит к делу. Каждый, кто знает Карла Морриса, знает это. Вам известно, пошему я здесь?

– Могу догадаться, – ровно ответила Нэнси, не сводя с него глаз.

– Это хорошо, – кивнул Моррис. – Мы нашинаем понимать друг друга. Ви добились большой успех, да?

– Это ничто по сравнению с тем, чего я хочу.

– И это прекрасно! – Моррис сделал еще более выразительный кивок. – Просто прекрасно! Мне нравится иметь дело с амбиция, когда я работаю. А теперь послюшайте, моя дорогая. Выложим все карты на стол. Я быль на ваш спектакль прошлый вешер. Мне понравилось. Я подумал, што уверен в этом, но я быль не совсем уверен. Я прихожу сюда этим утром. Я вижу собственными глазами. Теперь я уверен. – После многозначительной паузы он добавил: – Ви мне нужны.

Нэнси молчала, ее непроницаемый взгляд был прикован к маленькому Моррису, который, словно совершая некое таинство, многозначительно наклонился к ней и постучал крошечным указательным пальцем по ее колену:

– Теперь ви знаете, что я могу сделать, моя дорогая. Я могу сделать из вас звезда, как Хепберн или как Гарбо. Я могу поставить вас прямо на вершину мира. Я должен это сделать. Ви понимаете, кто я такой – Карл Моррис. Я не болтаю никакой глупой шепухи. Когда я принимаю решение, оно уже принято. Деньги не имеют знашения. Только на Анну Герман я потратил миллион, прежде чем получил десять центов. Теперь она зарабатывает для меня десять миллионов. И еще больше для себя. Ви видели последнюю картину с ней? Mein Gott, это было замешательно! Искусство, драма, страсть, все вместе. Только для одной сцены свадьбы я потратил тридцать тысяш долларов за ложе императора Наполеона – и никакой подделки.

Он поспешно затянулся сигаретой и вдохновенно отшвырнул ее.

– Теперь послюшайте, моя дорогая мисс Шерфут, мы собираемся быстро стать друзьями. Я хочу, чтобы ви специально приехали ко мне сегодня вешером. Да-да, все в порядке. Я слишком большой человек, чтобы не быть на уровне. Ви также познакомитесь с моя жена и моя маленькая Софи. Хотя я большой художник, кроме того, я отлишный семьянин. Ви будете увидеть мою маленькую Софи. Да-да, из нее можно сделать еще одну Ширли Темпл[26], если понадобится. Приезжайте к нам сегодня вешером, моя дорогая. После того как мы поговорим и поймем друг друга, возможно, ви не будете возражать против долгосрошный контракт?

Контракт с Моррисом! Нэнси точно знала, что это значит. Моррис был прав. В той особой сфере это означало вершину, крышу, небо – ни больше ни меньше. Он позаботится обо всем, выполнит самые взыскательные требования. Деньги, слава, эффективная раскрутка – все в его руках. Что ж, она подпишет с ним контракт. Голливуду лучше не вмешиваться в ее театральную работу – на этом она будет решительно настаивать. Ее взгляд блуждал вдалеке, уходя в бесконечность. Теперь она действительно добилась желаемого. В какой-то момент она взлетела из безвестности к славе.

Они поговорили еще минут двадцать, и в конце концов, когда между ними установилось определенное взаимопонимание, маленький человечек встал, снова щелкнул каблуками и грациозно удалился.

Только тогда невозмутимость покинула Нэнси. Она села, пытаясь собраться с мыслями и осознать, что этот смешной человечек с его властью и миллионами действительно поверил в нее и умелыми действиями вознесет ее на самый пик популярности. Внезапно, несмотря на всю свою сдержанность, она почувствовала, что голова идет кругом. Она прижала руку ко лбу, крепко-крепко, пытаясь преодолеть бесконтрольное желание поплакать.

В этом состоянии, представлявшем собой странную смесь печали и восторга, ее застал очередной назойливый телефонный звонок. Нэнси сделала шаг к телефону, как будто собиралась швырнуть его в угол комнаты, но на сей раз звонили из гостиничной службы с информацией, которая заставила Нэнси мгновенно побледнеть. Внизу был Мэдден.

Секунду-другую она постояла в нерешительности, ее губы дрожали. Она не виделась с ним наедине с тех пор, как услышала его разговор с Кэтрин. А теперь он здесь. Нэнси сделала глубокий вдох. Решимость вернулась к ней.