Дань псам. Том 1

Колени у Торди болели, и нигде в ее мыслях не было предвкушения, той твердой уверенности, что у реальности есть план на ближайшее будущее. Она продолжала раскладывать камни, не представляя зачем. Все, видите ли, снаружи. Снаружи.

Секретарь Гильдии кузнецов ни разу в жизни не держал в руках молота или щипцов. Для его инструментов не требовалась мускулатура, не нужны были ноги, похожие на дубовые колоды; от его труда не струился по лицу пот, обжигая глаза, не сгорали от раскаленного жара волоски на руках. Поэтому в общении с настоящим кузнецом секретарь в полной мере упивался своей властью.

Упоение сквозило во всем: и в поджатых губах с брезгливо опущенными кончиками, и в постоянно бегающих водянистых глазках. В бледной руке секретарь сжимал деревянное перо, похожее на кинжал убийцы, запятнанное на кончике чернилами и воском. Он гордо восседал на табурете за широкой конторкой, разделявшей приемную пополам, будто за спиной у него лежали все богатства мира и райские блага, которые сия порядочнейшая Гильдия даровала своим достойнейшим членам (и здесь коротышка лукаво подмигивает).

От одного его вида Баратолу Мехару хотелось перегнуться через конторку, схватить секретаря за шкирку и разорвать пополам – а потом еще раз и еще раз, пока не останется горстка клочков, в которую можно будет вонзить перо наподобие того, как воткнутый в землю меч отмечает могилу воина.

Эта картина вызывала у Баратола мрачное удовлетворение.

– Все очень просто, – вновь развел руками секретарь. – Даже ты поймешь. Для вступления в Гильдию требуется поручительство со стороны аккредитованного члена. Без него твои монеты – обычный шлак.

И он сам усмехнулся тому, как ловко ввернул кузнечный термин.

– Я в Даруджистане недавно, – вновь повторил Баратол. – Поручиться за меня некому.

– Да, это так.

– А если пойти в подмастерья…

– Тоже не получится. Ты говоришь, что уже много лет занимаешься кузнечным ремеслом, и я в этом не сомневаюсь. Доказательства налицо. Для подмастерья ты слишком опытен да и стар к тому же.

– Хорошо, если я не могу стать подмастерьем, как мне найти поручителя?

Секретарь раздвинул губы, развел руками.

– Ты же понимаешь, что не я это придумал?

– А могу я тогда поговорить с тем, кто участвовал в придумывании?

– С кузнецом? Увы, нет, все работают, как подобает профессионалам.

– Я мог бы зайти к кому-нибудь из них. Подскажешь, где ближайшая кузница?

– Ни в коем случае. Гильдия доверила мне выполнение административных обязанностей. За подобную халатность меня отчитают и сделают выговор. Ты же не хочешь, чтобы такое осталось на твоей совести?

– Знаешь, как-нибудь переживу.

Секретарь посуровел.

– Честность и благородство – важнейшие требования к членам Гильдии.

– Важнее, чем поручительство?

– Одно дополняет другое. В общем, ладно, у меня еще много дел…

– Ты спал, когда я зашел.

– Возможно, тебе показалось.

– Только потому, что так и было.

– Мне некогда спорить с тобой о том, что ты видел или не видел, войдя сюда…

– Ты спал.

– Тебе показалось.

– Не показалось. Я видел своими глазами. Думаю, такое тоже тянет на выговор.

– Твое слово против моего, к тому же твой тон выдает в тебе отсутствие чести…

– С каких это пор честность выдает отсутствие чести?

Секретарь удивленно вскинул брови.

– Честный человек не использует честность для отмщения.

На это Баратолу возразить было нечего. Он решил сменить тактику.

– Я могу оплатить все взносы на год вперед – и даже больше, если понадобится.

– Без поручительства любые денежные взносы будут расцениваться как пожертвования. В нашей практике есть прецеденты, подкрепляющие такое толкование.

– То есть я плачу деньги и ничего не получаю взамен?

– В этом и суть добровольных пожертвований, разве нет?

– Не думаю, но спорить не буду. В общем, насколько я понимаю, стать членом Гильдии кузнецов я не смогу.

– Членом Гильдии может стать любой кузнец, желающий работать в черте города. Достаточно только поручительства.

– Иными словами, у вас здесь частная лавочка.

– Какая лавочка?

– В Семи Городах малазанцы такие сборища разгоняли к Худовой матери. Кажется, и до кровопролития доходило. Император не цацкался с монополиями, какими бы профессиональными они ни были.

– Что ж, – произнес секретарь, нервно облизнув губы, – хвала богам, что Даруджистан малазанцам не покорился!

Баратол вышел из конторы. Молоток ждал его на противоположной стороне улицы с чем-то вроде рожка с подкрашенной ледышкой в руках. На жаре сладость быстро таяла, и по мясистой ладони текли лиловые струйки. Такого же цвета разводами был испачкан рот целителя.

– Ну что, приветствую гордого, пусть и немного обедневшего члена благородной Гильдии! – произнес он, вскидывая брови.

– Меня не приняли.

– Как? Неужели ты не сдал экзамен?…

– Не в этом дело.

– Понятно… Дальше что?

– А что дальше? Все равно открою свою кузницу. Буду независимым.

– С ума сошел? Ее сожгут, разнесут, а на тебя натравят банду головорезов. Причем в первый же день.