Дань псам. Том 1

– Правда? С чего ты взял? – Котильон подмигнул ему, и вся усталость – даже бессмертие, дарованное восхождением, – вдруг испарились. Путник снова увидел перед собой, пусть и через пропасть величиной с жизнь, человека, которого когда-то называл другом.

Но заставить себя улыбнуться или как-то еще отреагировать на этот жест, будто на протянутую руку, он не смог. Нельзя позволять себе такой… слабости. Ни сейчас, ни, похоже, никогда впредь. Особенно учитывая, чем стали два бывших друга. Они – боги, а богам доверия нет.

Путник наклонился, поднял меха и рюкзак.

– Который из вас выгнал медведя на берег?

– Зубец. Без еды ты бы даже сюда не дошел.

– Меня чуть не сожрали, Котильон.

– Мы всегда в тебя верили, Первый меч.

Оставался еще один – вероятно, последний – вопрос, и Путнику он дался труднее всего.

– А который из вас уничтожил мой корабль вместе с экипажем?

Котильон вскинул брови.

– Это не мы. Дассем, мы бы так никогда не поступили.

Путник вгляделся в глаза богу: они оказались человечнее, чем можно было ожидать, что, впрочем, уже давно не удивляло, – и отвернулся.

– Хорошо.

Блед с Локком нехотя и без энтузиазма пристроились в хвосте колонны, сопровождающей Путника в глубь материка. Престол Тени развернул трон так, чтобы следить, как Первый меч со свитой неторопливо удаляется на северо-восток.

Котильон, стоявший рядом, смотрел на свои ладони, на которых поблескивали лужицы пота.

– Ух, обошлось.

– А?… Ты что-то сказал?

– Если бы он решил, будто это мы устроили кораблекрушение… В общем, не хочется думать, что бы тогда произошло.

– А чего тут думать, Котильон? Он бы нас убил.

– И Гончие бы не вмешались.

– Кроме моих новеньких зверюшек! Их старая верность не держит! Хи-хи-хи!

– Обошлось, – повторил Котильон.

– Мог бы просто сказать ему правду: Маэль хотел его прикончить, очень хотел, но нам пришлось вмешаться. Тогда бы он был гораздо благодарнее.

– В данном случае благодарность – неуместная роскошь, Престол Тени. Не забывай: никто и ничто не должно отвлекать Путника от предначертанного ему. С Маэлем он разберется в другой раз.

– Да, очень хорошо. Оставим эти подробности до того момента, когда потребность в Путнике станет более, кхм, неотложной. Мы поразмыслили над его замечанием, сделанным в этот день на этом месте, и гляди: выяснили, что виновен не кто иной, как Старший бог морей! Теперь иди сюда, достань свой прокля́тый меч и поруби врагов на кусочки!

– Не о том нам сейчас следует размышлять, – сказал Котильон.

– Нет, конечно же нет. Мы и так все знаем! А о чем следует размышлять?

Котильон повернулся к Престолу Тени.

– Маэлю ничего не стоило убить Путника, однако он решил всего лишь его задержать. Зачем? Вот о чем надо поразмыслить.

– Да-да, ты прав. Я на мгновение подвергся праздности и беспечности, но теперь подозрения крепнут. Он пытался его задержать, да, но зачем? Ради чего?

– Я, кажется, кое-что понял.

– Что? Говори же, ну!

– Не важно, что там задумал Маэль – его план все равно не сработает.

– Объясни?

– Маэль полагает, будто жертва пытается скрыться от охотника…

– Конечно, с чего бы ему считать иначе? Хи-хи-хи! Ничего-то Маэль не понимает, кретин!.. Ладно, давай уходить из этой кучи пепла, у меня уже в горле першит.

Щурясь от яркого солнца, Котильон смотрел на Гончих и их предводителя.

– Как мы угадали с моментом…

– Как всегда, идеально.

– Пока что.

– У нас все получится.

– Хорошо бы.

– Кого из наших новых союзников ты считаешь слабым звеном?

Котильон оглянулся на Престола Тени.

– Тебя, конечно же.

– Я имел в виду, кроме меня.

Престол Тени ждал ответа, а Котильон молчал и не сводил с него взгляда. Бог нервно заерзал на троне.

Полуночные события в одинокой таверне в селении Морско оставили у Нимандра незабываемые воспоминания. Мутные взгляды, черные рты. Вокруг глаз размазано что-то желтое. Селяне напирают на тисте анди, натыкаясь друг на друга, тычут в лицо грязными бутылками. От пойла язык у них заплетается, но в нечленораздельном бормотании можно разобрать приглашение выпить.

Однако даже без Чикова предостережения соглашаться Нимандр не собирался; сородичи, к счастью, тоже. Так они и стояли толпой на пороге, неуютно поглядывая по сторонам. В тесном помещении царил приторно-гниловатый запах пота и как будто свежеразлагающихся трупов.

Клещик подошел к Нимандру. Оба смотрели, как Чик проталкивается к стойке, а Десра неотступно следует за ним.

– Кувшин вина? Здесь? Ох, едва ли.

Нимандр склонен был согласиться. За каждым столиком народ прикладывался к одинаковым бутылкам с длинным почерневшим горлышком.

Бормотание усилилось, напоминая нескладное мычание коров на бойне. Какой-то тощий, скрюченный старик вдруг упал лицом на дощатый пол. Противно хрустнул нос. Стоявший позади мужчина будто бы этого не заметил и прошелся ему по пальцам.

– Где жрец? – спросил у них из-за спины Ненанда. – Это ведь он нас сюда позвал.

– Знаешь, Ненанда, – не оборачиваясь, произнес Клещик, – я в кои-то веки рад, что ты здесь и держишь руку на мече. Не нравится мне все это…