Дань псам. Том 1

– Никто нас не тронет, – бросил Ненанда, но по голосу было ясно, что слова Клещика ему польстили. – Пока Чика нет рядом, скажу вам вот что: он всех нас презирает.

Нимандр медленно обернулся к воину, а Клещик сказал:

– Мы заметили. И о чем тебе это говорит, брат?

– Он видит только то, что желает видеть.

Кэдевисс слушала их разговор, и Араната тоже. Кротость у нее на лице ни с того ни с сего уступила место другому выражению, которое Нимандру было хорошо знакомо.

– Забудь об этом, Ненанда, – сказал он, чувствуя, как под одеждой его вдруг прошиб пот. – Это все не важно.

– Нет, важно, – возразил Ненанда. – Он должен знать, почему мы выжили в стольких боях, когда другие пали. Он должен понять.

– Не надо, забудьте, – настаивал Нимандр.

– Нет, на этот раз Ненанда прав, – сказал Клещик. – Прав, Нимандр. Чик решил отвести нас к этому своему Умирающему богу. Мы для него будто вещи, бессловесные…

– И бесполезные, – вставил Ненанда.

Нимандр отвернулся. Селяне падали один за другим, а потом начинали извиваться в лужах собственной блевоты, закатывая от экстаза впалые глаза.

– Если это из-за меня вы… лишились голоса, то простите.

– Прекрати нести чушь, – дружелюбно отмахнулся Клещик.

– Согласен, – сказал Ненанда. – Поначалу я злился на тебя, Нимандр. Не мог понять, почему ты молчишь. Этому самозваному Смертному мечу Тьмы стоило бы знать, кто мы и через что прошли. Потом попробовал рассказать сам, но без толку. Чик никого не слушает, кроме себя.

– А как же Десра? – спросил Нимандр.

Ненанда фыркнул.

– Она скрывает свою собственную тайну.

Такой проницательности Нимандр от него не ожидал. Однако вопрос был задан не за этим.

Клещик, впрочем, истолковал его правильно.

– Десра по-прежнему одна из нас, Нимандр. Если возникнет необходимость, она придет на помощь, не сомневайся.

– Верность едва ли числится среди добродетелей Десры, братья, – произнесла Кэдевисс презрительно. – Не стоит на нее рассчитывать.

– Хорошо, Кэдевисс, – отозвался Клещик, подтрунивая над ней, – на какие же добродетели Десры нам стоит рассчитывать?

– Когда заходит речь о выживании, чутье Десру не подводит, – ответила Кэдевисс. – Никогда. Она способна оценить ситуацию лучше и четче любого из нас. Вот в этом ее добродетель.

Чик тем временем возвращался. Десра теперь висела у него на левой руке, как обычная перепуганная женщина.

– Умирающий бог скоро явится, – сообщил Чик. Цепочку он убрал и, хотя ему явно было не по себе, излучал готовность к насилию. – Вы все уйдите. Я не хочу отвлекаться, если дело обернется скверно. Мне некогда будет вас защищать, и уж тем более я не собираюсь отвечать за вашу гибель. Так что убирайтесь, если жизнь дорога.

Вспоминая этот момент впоследствии, Нимандр понимал: надо было воспротивиться приказу, посмотреть в глаза Чику и убедить его, что он им не хозяин. Но вместо этого Нимандр обратился к остальным:

– Уходим.

Ненанда вскинул брови, дернул щекой, но ничего не сказал и, развернувшись, покинул таверну.

С выражением лица, похожим на стыд, Клещик отцепил Десру от Чика и вывел наружу. Араната встретилась взглядом с Нимандром, кивнула – смысл жеста он не понял, поскольку глаза у нее совершенно ничего не выражали, – и вместе с Кэдевисс покинула заведение.

– Приятно видеть, как четко ты выполняешь мои приказы, – бросил Чик задержавшемуся Нимандру. – И как остальные всё еще слушаются тебя. Впрочем, – добавил он, – это ненадолго.

– Не связывайся ты с этим Умирающим богом, – попросил Нимандр. – Во всяком случае, не сейчас и не здесь.

– Замечательный совет. Я и не собираюсь с ним связываться. Просто хочу взглянуть.

– А если ему не понравится, как ты на него смотришь?

Чик оскалился.

– А почему, по-твоему, я отправил вас всех подальше? Давай, Нимандр, отведи своих перепуганных птенчиков на постоялый двор и успокой их.

Нимандр вышел наружу, в освещенную величественным звездным сиянием ночь. Его сородичи плотным кольцом стояли посреди главной улицы. Птенчики? Что ж, со стороны похоже. Мычание в таверне стало еще более исступленным и словно отзывалось эхом из окружающих холмов и полей.

– Вы слышите? – подал голос Клещик. – Нимандр, ты слышишь? Пу́гала… пу́гала поют.

– Матерь Тьма, – в ужасе прошептала Кэдевисс.

– Хочу посмотреть на какое-нибудь из полей, – произнес вдруг Клещик. – Прямо сейчас. Кто со мной?

Никто не вызвался.

– Пойдем вдвоем, – сказал Нимандр. – Остальные – на постоялый двор. Ненанда, ты стоишь в дозоре до нашего прихода.

Ненанда повел женщин в укрытие, Нимандр с Клещиком смотрели им вслед, а затем отправились в переулок. Их сапоги гулко стучали по пыльной, утрамбованной земле. К мычащему хору присоединился еще один голос – вопль боли, который доносился из храма и был исполнен таким страданием, что у Нимандра подкосились ноги. Клещик тоже пошатнулся и упал на колени, но все же сумел подняться.

Утирая брызнувшие из глаз слезы, Нимандр заставил себя пойти следом.