Дань псам. Том 1

Он с трудом удерживался, чтобы не расплакаться. Все казалось таким ненадежным; время и реальность буквально истлевали на глазах и клочьями разлетались на ветрах безумия.

Клещик хрипло вздохнул.

– Яд, говоришь? Тогда почему мне хочется еще?

Нимандр не знал, что ответить. Может, в этом кроется некая истина? Может, мы все упиваемся чужой болью? Радуемся чужому страданию просто потому, что страдаем не мы? Неужели это способно вызвать зависимость?

Вдруг далекие стоны сменились воплями – жуткими, истошными, словно звуки бойни. Ненанда, обнажив меч, подскочил к двери.

– Стой! – крикнула Кэдевисс. – Слушай! Это не он, это они! Он убивает всех. Хочешь помочь ему, Ненанда? Хочешь?

Ненанда вдруг ссутулился и с потерянным лицом отошел от двери.

Вопли скоро утихли. Вместе с последним в тишине растворились и крики Умирающего бога. Деревню снаружи постоялого двора – а с ней и весь мир – как будто отсекло топором.

Остаток ночи никто не спал. Все разбрелись по углам, погруженные в мысленный разговор с единственным близким существом – со своей душой. На лицах сородичей, в их пустых глазах Нимандр видел шок. Угроза отступила, и он почувствовал, как воля Аранаты, ее мощь тоже ослабевают, прячутся в глубины, где их нескоро потревожат. Взгляд ее снова стал почти безжизненным и пугливым.

Десра стояла у окна. Внутренние ставни были распахнуты, и она неподвижно смотрела на пустынную улицу. Глядя на нее, Нимандр гадал, о чем она говорит сама с собой – если говорит, если она не просто повинуется инстинктам и чувствам, реагируя только на сиюминутные потребности.

«А ты жесток».

«Опять Фейд. Оставь меня в покое, призрак».

«Ты не подумай, я одобряю твои мысли. Десра – шлюха, и мозг у нее как у шлюхи. Она не видит разницы между брать и давать, приобретать и терять, предлагать и уступать. Она помешана на власти, вот и ждет теперь, когда же придет ее убийца, чтобы затащить его в постель. Она не умеет отличать смерть от жизни, поражение от победы, страх от нужды, а любовь от похоти».

«Уходи прочь».

«Но ты же на самом деле этого не хочешь, ведь иначе останешься наедине с тем, другим голосом, который сладко нашептывает всякие нежности. Что-то не припомню, чтобы она их говорила, пока была жива».

«Прекрати».

«В плену воображения, защищенный от жестокого безразличия реального мира, ты волен возносить до небес всякий незначительный жест. Случайную улыбку. Мимолетный взгляд. Ты воображаешь, как сжимаешь ее в объятиях – это ли не любовь? Чистая, незамутненная, вечная…»

«Фейд, прекрати. Ты ничего не знаешь. Ты была слишком юна, слишком озабочена собой и потому не замечала ничего вокруг, пока не чувствовала угрозы».

«А она разве не была угрозой?»

«Ты никогда не желала меня в таком качестве… Прекрати нести чушь, призрак! Не выдумывай…»

«Ничего я не выдумываю! Это ты слепой и не видишь дальше своего носа! И правда ли она умерла от копья тисте эдур? Ты уверен? А где была я тогда, а, Нимандр? Ты меня видел?»

«Нет, это уже чересчур».

«Знаешь, почему я так легко решилась убить Сандалат? – не унималась Фейд. – Мои руки уже были запятнаны…»

«Заткнись!»

В голове зазвенел смех.

Усилием воли Нимандр заставил себя промолчать, дожидаясь, пока эти ледяные звуки утихнут.

Затем Фейд заговорила снова, но уже без всякой насмешки.