Даниил Галицкий

В светлицу вошла Судиславиха и, не глядя на гостей, направилась к столу. Поставив посуду, пошла обратно. Внезапно ее остановил властный голос:

— Что же это ты, Елена, на гостя и не взглянешь?

Она задрожала от неожиданности и какое-то мгновение не могла откликнуться, потом, придя в себя, проговорила:

— Боярин! Владислав! И не мыслила такого. Пришлось увидеться, Бог помог…

Низко поклонилась и поспешила выйти. «Не узнал бы муж, — волновалась Судиславиха, — что я когда-то ласкала этого приветливого говоруна!»

— Ну что ж, хозяин, приглашай к ужину. Хотя я и сам напрашиваюсь, но ты не ругай меня за это. Голоден я, да и продрог в пути, согреться надо.

Судислав налил в корцы пенистого меда и, подав гостям, поднял свой.

— Выпьем, друже Владислав, чтобы доля наша пенилась и играла, как этот мед!

Выпили. Заметив, что для гостя этого мало, Судислав поднес ему второй корец.

— Вот теперь и поговорить можно, а то язык примерз к гортани, — удовлетворенно молвил гость.

Он улыбался, хватал жареное мясо, причмокивал и морщился, разрезая большую луковицу. Тепло разливалось по телу, и Владислав пятерней расчесывал рыжую бороду. Опрокинув четвертый корец меду, Владислав придвинулся ближе к хозяину.

— Ты ешь, Владислав, — обратился он к своему спутнику, — не стесняйся. Как живешь, Судислав? Хотя и рассказывать не надо, я все знаю, верные люди передавали мне. Романова княгиня понукает вами, гоняет вас, как свинопас своих свиней.

Эти слова больно жалили Судислава. Но что скажешь этому надменному Владиславу? Трусоватый Судислав побаивался его. Так уж получалось: не хотел он этого, да всегда сзади Владислава скакал, и слово Владислава всюду значило больше. Судислав часто ругал себя за трусость, а когда доходило до дела, снова, словно бы невзначай, прятался за спины других. Не раз, оставаясь наедине, давал себе слово не слушать Владислава, но как только тот появлялся, вся храбрость Судислава улетучивалась. Так и плелся за Владиславом. А лукавый Владислав приберегал Судислава для коварных ударов исподтишка. Потому и вышло так, что Судислав не вызвал гнева князя Романа и остался в своем имении. Владислав не ошибся — его подручный сидел потихоньку в Галиче и, как шашель подтачивал могущество Романа.

Владислав и Судислав, как и другие крупные бояре, не могли примириться с властью князя Романа, ненавидели его и обрадовались, когда он погиб. Мощным и крепким было крупное боярство в Галиче — не такое, как в Киевском княжестве и в других русских землях. Только далеким новгородцам было под стать галицкое боярство. Задиристость и наглость именитых галицких бояр имели под собой почву. Галич далеко расположен от стольного города Киева, и не мог великий князь Киевской Руси всегда знать, что происходит на окраинах Русской земли. А это было боярам на руку. Галицкая земля позже других получила себе князя. Крупное галицкое боярство успело к тому времени разжиреть, здесь укоренилось множество боярских родов. Вольготно жили они, богатели, захватывали земли и оселища.