Дансон с нечистым, или Дьявольское рондо

- Я... я дальше не помню, - несколько растерянно и также шепотом произнесла Анна Конрадовна. - А ведь совсем недавно ещё помнила... Поднявшись с дивана, она предложила: - А хочешь, мы будем с тобой учить немецкий?

- Очень, очень хочу, - ответил Серёжа.

Собственно обучения в строгом понимании этого слова как такового и не было. Просто Анна Конрадовна взяла за обыкновение изъясняться с Сережей исключительно по-немецки, постепенно пополняя его словарный запас. Так, она обучила его нескольким немецким детским песенкам, непритязательным стихам, запомнившимся ей самой с детства. В результате, проснувшись утром, Сережа оповещал мир о своем пробуждении чем-нибудь вроде:

"Nun reibt euch die Auglein wach!

Die Schwalben zwitschern schon am Dach,

Die Lerche singt schon in der Luft,

Die Blume prangt im Tau und Duft:

Guten Morgen!"

("Протрите, детки, ваши глазки. / Уж лвсточки по крыше снуют /

И жаворонки в выси поют./ Цветы красуются в росе /

И радостно желают все: / "Доброе утро!")

Позже последовали стихи Гейне и целые страницы из "Фауста".

Память у Серёжи была на редкость хорошая. Схватывал он быстро и запоминал надолго. Произношение ему таже давалось достаточно легко. Так что к концу выпускного десятого класса он знал немецкий существенно лучше обязательного английского. При этом он, как и подавляющее большинство его соучеников, был увлечён английской и американской эстрадной музыкой, пытался записывать тексты понравившихся песен. Позже это увлечение привело его к джазу, ставшему его большой любовью.

По окончании школы нужно было определяться с будущей специальностью. Выбор был не особенно богатым - педагогический, медицинский, сельскохозяйственный, юридический (заочный) и политехнический. Всё, что было связано со школой, вызывало у Сергея исключительно отрицательные эмоции - десятилетняя ломка и "причёсывание" с целью подгонки под стандартного "выпускника советской школы" сделали своё дело. Так что - пед точно отпадал.

О медицинском не могло быть и речи из-за чрезмерной брезгливости Серёжи. А после полуторамесячного пребывания в одном из целинных районов на сельскохозяйственных работах сельхозинститут хотелось обходить самой дальней дорогой.

Вот юридический - да, это было интересно. Сергей читал речи Плевако и других известных русских юристов (в отцовской библиотеке было достаточно подобных изданий), и работа юриста представлялась ему привлекательной. Но институт был заочным, да к тому же и отец относился к его адвокатскому будущему с большой долей скепсиса. А поскольку Серёжа прислушивался к его мнению и, кроме того, совсем не хотел в ближайшее время отбывать службу в армии, то ему не оставалось ничего иного, как отнести свои документы в политех.

* * *

- Давайте-ка перенесём всё это хозяйство в столовую, - предложил Сергей, кивнув в сторону уставленного тарелочками и тарелками небольшого кухонного стола, - Там нам будет удобнее. Поставим какую-нибудь музыку. Вы что предпочитаете?

- Да мне, в общем-то, всё равно. Не такой уж я большой знаток и любитель... Если можете - какую-нибудь популярную классику в эстрадном исполнении.

- Телемана в исполнении "Свингл-Сингерс"?

- Ради Бога.

За несколько минут они перебрались из кухни в большую комнату. Сергей включил негромко музыку.

- Что предпочитаете - водку, коньяк? Или - вина?

- Неплохой выбор по теперешнему времени.

- А-а... - махнул рукой Сергей, - Старые запасы. В последнее время гости навещают меня крайне редко, а пить в одиночестве... Нет, до этого я ещё не дошёл. Так что же Вы будете?

- Давайте коньячок.

- Ну, а я предпочитаю водку... Честно говоря, сейчас мне просто необходимо выпить.

Сергей налил гостю и себе.

- Хочу ещё раз поблагодарить вас. Вы так своевременно появились !

Они чокнулись и выпили каждый свое.

"Совсем как в студенческие годы - подумалось Сергею. - Тогда ребята также предпочитали коньяк. Пожалуй, я был единственным в нашей компании, кто пил водку."

Своя компания сложилась у Сергея уже в девятом классе.

Хотя большинство их девчонок встречались с более взрослыми ребятами вплоть до студентов четвёртого курса, на время довольно частых вечеринок они всё-таки снисходили до своих соучеников. Не в последнюю очередь это объяснялось и тем, что друзья у Сергея были достаточно интересными ребятами. Так, двое из них очень прилично играли на пиано, один был писаным красавцем, на которого прибегали поглазеть даже девчонки из соседних школ, а ещё один, наоборот, был почти что безобразен, но отличался исключительными остроумием и красноречием. Кстати, по числу сердечных побед красавчику трудно было тягаться с ним.