Данте Алигьери

— А что в этом преступного? Между прочим, во Флоренцию уже едет папский легат Латино деи Франджипани. Папа поручил ему подписать соглашение между гвельфами и гибеллинами.

— Но-но, ты еще молод спорить, — Фрескобальди важно поднял палец, — скорее луна упадет в Арно, чем гвельфы помирятся с гибеллинами. Послушай меня: Совет ста еще никого не защитил от изгнания. Лучше заводить друзей более разборчиво.

Брат Черки, сидящий за другим столом, где расположилась молодежь, крикнул:

— Нечего обвинять нашу семью! Мы, в отличие от других, не вздыхаем, а собираем людей, способных дать достойный ответ сиенцам.

Прозвучало это не очень-то любезно. Хозяин с тревогой взглянул на старого Фрескобальди. К счастью, тот сделал вид, что не слышит. Зато один из молодых Донати, зовущийся Корсо, издевательски хохотнул:

— Собираете людей? Вы, Черки? С каких это пор деревенщина возомнила себя вождями народа?

Черки (его звали Вьери) побледнел, начал нервно двигать по столу свой кубок. Корсо насмешливо наблюдал. Наконец молодой человек собрался с духом и сказал, глядя в глаза обидчику:

— Может, мы не так аристократичны, как вы, зато наша семья не охотилась за торговыми караванами по большим дорогам!

Корсо вспыхнул:

— Что?! Ты назвал Донати разбойниками? Придется за это ответить. Выйдем-ка во двор, продолжим беседу.

И он, нарочито громко звякнув мечом, висящим на поясе, встал из-за стола и двинулся к выходу. Вьери деи Черки бросился за ним.

Хозяин подошел к старому Манетто Донати, отцу Джеммы, который увлеченно беседовал на другом конце зала, не заметив ссоры своего племянника с молодым Чер-ки. Тихо сказал ему:

— Корсо пошел помахать мечом во дворе моего замка. Думаю, за него не стоит тревожиться — он не позволит Вьери убить себя. Мне тоже не с руки лезть в чужие дела. Ты уж сам реши: нужна ли твоему роду вендетта с Черки?

Манетто реагировал быстро. Минуты не прошло, как он стоял на лужайке внутреннего дворика перед драчунами. Оба тяжело дышали, но крови ни на ком не было видно.

Старый Донати схватил племянника за плечо:

— Корсо, уймись.

— Эта деревенщина обозвала Донати разбойниками.

— Ну да, а ты обозвал Черки деревенщиной, — продолжил Манетто, крепко прижав к себе локоть Корсо. — У всех своя история, но Черки — уважаемые люди, а ты еще молокосос и не должен выступать от имени рода. Сейчас ты извинишься перед Вьери и вернешься за стол.

— Я? Перед ним? И не подумаю!

— Хорошо. Тогда мне придется поговорить с твоим отцом. Разве ты забыл, что он просватал тебя за Антонию деи Черки? Поверь, я найду слова, после которых ты останешься без наследства.

Лицо Корсо перекосилось. Он подошел к Вьери и прошипел слова извинения. Тот молчал.

— Прости уж его Христа ради, — с фальшивой кротостью попросил Манетто, — а то я и с твоим отцом поговорю. Он меня, кстати, уважает.

— Прощаю, — деревянно произнес Вьери, глядя себе под ноги.

— Вот и прекрасно, — одобрил это решение старый Донати и, приобняв обоих молодых людей, повел их обратно в пиршественный зал.

Там уже вовсю обсуждали предполагаемый приезд папского легата Латино деи Франджипани. Большинство присутствующих считали сие событие полной бессмыслицей.

— Да за этим столом уже сидел папа Григорий! — громко возмущался Берто Фрескобальди. — Если уж самому понтифику не удалось помирить нас с гибеллинами, что уж говорить про какого-то легата!

— В этом деле многое зависит от нас, — тонко улыбнувшись, заметил хозяин дома.

Манетто Донати потрепал юнцов по головам и пошел на свое место — поближе к остальным градоправителям.

Корсо, оглянувшись по сторонам, ткнул Вьери в бок и незаметно плюнул на пол. Тот, не поворачиваясь, сделал то же самое. Корсо, посопев немного, успокоился и занялся угощением. Вьери же неподвижно просидел весь вечер.

Глава пятая БОЛОНСКИЕ БАШНИ

Еще одна важная часть жизни Данте совершенно не вписалась в жанр боевика и даже не была упомянута. Это годы его студенчества в Болонском университете.

Все наше современное высшее образование родом из европейского Средневековья. Как раз тогда сложились университетские традиции и принципы преподавания, многие из которых актуальны и сейчас.

Первой и главной из наук, лежащих в основе системы европейского образования, оказалась вовсе не математика и не Закон Божий, а юриспруденция. На то имелись веские причины. Двоевластие (папа — император), ярко проявившееся уже со времен начала правления династии Каролингов (VIII век), провоцировало постоянные конфликты между Святым престолом и империей.

Для их мирного урегулирования требовались хорошие юристы. Поэтому и папы, и императоры активно поддерживали изучение римского права.

Почему университеты появились именно в Италии? Да потому что на месте бывшего центра Римской империи было проще восстановить систему. Это опять-таки вопрос менталитета, но также и прочных зданий, хороших дорог и прочей инфраструктуры.