Данте, который видел Бога. «Божественная комедия» для всех

И та, что перья крыл моих стремила
В их воспаренье до таких вершин,
Меня в ответе так предупредила:
В воинствующей Церкви ни один
Надеждой не богаче, — как то зримо
В пресветлом Солнце неземных дружин…

Милосердная Беатриче, которая до сих пор сопровождала Данте, предварила мой ответ словами: «В воинствующей Церкви…»

Однако, прежде чем продолжить с ответом Беатриче, не могу не остановиться на этом выражении, которое я так люблю: «воинствующая Церковь». Как учит катехизис, Церковь — единая, Святая, Соборная и Апостольская, но она разделена на три части: торжествующую Церковь (рай), очищающую Церковь (чистилище) и воинствующую Церковь, к которой принадлежим мы, души, еще живущие на земле, еще ведущие битву, те, чей удел — бороться и выиграть битву с ложью и злом: «vita cristiana milis est»; христианская жизнь — это битва.

Вернемся к Беатриче. У воинствующей Церкви, у земной Церкви нет сына, в котором жила бы бо́льшая надежда, чем в нем, — наш Данте, как мы уже замечали, не упускает случая себя похвалить, — и это прекрасно известно Богу, Солнцу, освещающему наши ряды.

За то увидеть свет Ерусалима
Он из Египта этот путь свершил,
Еще воинствуя неутомимо.

[Именно потому ему было дозволено оставить Египет, чтобы прийти в Иерусалим и увидеть славу Божию прежде, чем его битва будет завершена, «еще воинствуя».]

Опять краткое сравнение, которое мы по ходу понимаем. Но какая мудрость и какое богатство аллюзий в этих трех простых стихах! В них вспоминается история еврейского народа, его мечта вернуться из египетского изгнания в Иерусалим, в землю обетованную, в землю блаженства. Тема изгнания вызывает у нас в памяти антифон «Славься, Царица»[258] с его «чадами Евы»: земная жизнь — это изгнание, которое претерпевает наша душа, прежде чем вернуться в надлежащее ей место, в рай, в Небесный Иерусалим; изгнание, которое в то же время являет собой битву. И здесь Данте вновь вкладывает в уста Беатриче глагол «воинствовать»: она завершает свою мысль тем же, чем ее начала, на случай, если среди читателей попадется кто-то особенно тугой на ухо.

Другие два вопроса (ты спросил
Не чтоб узнать, а с тем, что он изложит,
Как эту добродетель ты почтил)
Ему оставлю я; на оба может
Легко и не хвалясь ответить он;
И Божья милость пусть ему поможет.

[ «Я ответила, — продолжает Беатриче, — только на один из трех вопросов (на второй, о надежде, живущей в душе Данте), а сейчас предоставлю ему ответить на остальные два. Поэтому объясни ему, насколько тебе дорога надежда, „эта добродетель“, которую „ты почтил“ („ты“ относится к святому Иакову, именно к нему обращается Беатриче). И на твои вопросы он ответит „легко“, то есть они не представят для него чрезмерной сложности, и „не хвалясь“, то есть без всяческого хвастовства и высокомерия»].

«В общем, — говорит Беатриче, — Данте ответит довольно хорошо, но при этом смиренно». Она говорит это святому Иакову, но словно обращаясь к Данте: «Прошу тебя, и знаю, что ты ответишь правильно, но будь смиренным, не заносись».

Как школьник, на уроке вопрошен,
Свое желая обнаружить знанье,
Рад отвечать про то, в чем искушен:
Надежда, — я сказал, — есть ожиданье
Грядущей славы; ценность прежних дел
И благодать — его обоснованье.