Данте, который видел Бога. «Божественная комедия» для всех

В этом круге ада души грешников карают огнем. Внимание Данте привлекает странное раздвоенное пламя. Вергилий объясняет, что это Одиссей и его спутник Диомед, затем просит Данте умолкнуть и сам обращается к грешникам.

«О вы, чей пламень раздвояет жало!
Когда почтил вас я в мой краткий час,
Когда почтил вас много или мало,
Слагая в мире мой высокий сказ,
Постойте; вы поведать мне повинны,
Где, заблудясь, погиб один из вас»[111]

.

Торжественное вступление, подчеркивающее вселенскую значимость персонажа и его истории: «О вы, объятые пламенем, если мое произведение достойно ваших глаз, остановитесь. Один из вас, поведай, как ты умер».

С протяжным ропотом огонь старинный
Качнул свой больший рог; так иногда
Томится на ветру костер пустынный.

[Больший язык раздвоенного пламени — это Одиссей.]

Туда клоня вершину и сюда,
Как если б это был язык вещавший,
Он издал голос и сказал: Когда

[Одиссей начинает рассказывать о себе]

Расстался я с Цирцеей, год скрывавшей
Меня вблизи Гаэты, где потом
Пристал Эней, так этот край назвавший…

[впоследствии этот остров был назван Энеем Гаэтой]

Ни нежность к сыну, ни перед отцом
Священный страх, ни долг любви спокойный
Близ Пенелопы с радостным челом
Не возмогли смирить мой голод знойный
Изведать мира дальний кругозор[112]
И все, чем дурны люди и достойны.

Вот он, человек. Голод, страсть, неутолимая жажда познать окружающую действительность: он жаждет «мира стать экспертом», то есть исследователем, знатоком. Эксперт — тот, кто исходит из опыта, совершает эксперимент, то есть стремится постичь тайну Бытия, Вселенную, «объять бесконечные возможности», как говорит Мигель Маньяра, которого я уже цитировал.

Ни нежность к сыну Телемаху (которого он покинул маленьким ребенком, а теперь увидел уже взрослым мужчиной), ни «священный страх», сострадание, любовь к старому отцу, ни «долг любви» к бедной Пенелопе, которая верно ждала его двадцать лет, не могут удержать его, всего этого недостаточно, чтобы смирить его «…голод знойный / Изведать мира дальний кругозор / И все, чем дурны люди и достойны».

Познавать добро и зло, то есть тайну жизни, — это правильно. Перечитывая эту страницу, я всегда вспоминаю слова Христа: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня» (Мф. 10: 37). Кто неспособен оставить то, к чему привязан, даже очень правильные и дорогие сердцу вещи, ради Него — недостоин Его, недостоин счастья, спасения, истинной жизни. Всем нам доводилось испытывать желание, которое, кажется, не могло удовлетвориться никакой привязанностью. Точнее — было желание, которое всякая привязанность лишь обостряла. Кто из нас, всеми силами стараясь любить жену, не перестает укорять себя (возможно, всю жизнь) за то, что эти отношения далеки от желаемого? Кто не чувствовал несоразмерности между тем, чем он может жить, что он может видеть, к чему может прикоснуться, тем, что даровано жизнью, и бесконечным желанием, словно оседающим в нас меланхолией, тоской по тому, чего не хватает? Полагаю, я могу сказать, что Одиссей не хочет предавать это желание и ради этого отрекается (в евангельском понимании) от отца, жены, своей земли. «Люди без отечества» — такое определение Иоанн Павел II однажды дал христианам: люди, постоянно находящиеся в пути, люди, никогда не довольствующиеся достигнутым.

И я в морской отважился простор

[и он отважился на это приключение; море,

как и звездное небо, — символ бесконечного: он отправился в путь, чтобы увидеть бесконечность],

На малом судне выйдя одиноко
С моей дружиной, верной с давних пор.

Отправился с несколькими верными друзьями[113]. Их было немного, ведь, как известно, серьезное отношение к своему желанию и своей судьбе — явление редкое (особенно в наши дни). Если повезет, отыщется несколько людей, которые никогда не подведут; четыре друга, которые тоже стремятся к бесконечному, к свершению судьбы.