Дар

— Возраст, — Ит задумался. — Очень сложно объяснить. Это такая молодость… светлая молодость… когда тебя бьют, а ты поднимаешься, просто потому что не знаешь, что… что может случиться так, что ты не поднимешься больше.

— Это называет словом «наивность», — хмыкнул Скрипач.

— Нет. Это называется — вера в лучшее, — возразил Ит. — Да, рыжий, про десятый год ты подсказал верно. Спасибо. Одно только не пойму.

— Что именно?

— За что она их ненавидела до такой степени? — Ит, конечно, имел в виду Айкис. — Столько злости, причем совершенно на ровном месте.

— У тебя про что считка была? — с интересом спросил Скрипач, присаживаясь рядом с Итом и отдавая ему чашку с чаем.

— Какой-то то ли экзамен, то ли подтверждение статуса, а потом они вдвоем пошли к ней просить деньги.

— О!.. — Скрипач заулыбался. — О, да… Деньги — это да… ладно, в эти считки ты так и так залезешь, поэтому я тебя просвещу. То, что они зарабатывали, они не получали. Всё забирала она. И не только у них, между прочим. Им выдавались по просьбам суммы, совсем маленькие, на покупку одежды и каких-то мелочей. Ну или как с катером — на покупку того, что могло быть куплено согласно закону и оспорено в случае её несогласия с официальной. Официальная там работала, как третейский судья. Если у местных возникали разногласия, она их могла разрешить — по факту обращения.

— Она и сейчас там так работает, — напомнил Ит. Отпил чая — в самый раз, не горячий, и более чем сладкий. — Без просьб ни во что не вмешивается.

— Этому филиалу чихать на всё и на всех, — покивал Фэб. — Кроме нас на планете находилось тысяч десять нелегалов, если не больше. И никакой реакции со стороны официальной не было. Корабли садятся, портал сети Ойтмана чуть ли не в прямой видимости. Честно говоря, вначале у меня создалось впечатление, что они там творят какие-то свои дела, про канал знают, но не трогают специально. Потом я разобрался. Да, они знают про канал и про Ойтмана, только им плевать на это. Исключительно по той причине, что все они там — ссыльные, наказаны, и главная их забота это побыстрее покинуть Окист. Чем быстрее, тем лучше. Сидеть в такой дыре никому не хочется.

— Ну и фиг бы с ними, — подытожил Скрипач. — Ит, пряник на. На, я сказал! Ешь немедленно.

— А кто будет обрабатывать эту считку? — Ит вопросительно посмотрел на Фэба. — Я, или…

— Берта, — уверенно сказал Скрипач. — У неё лучше всего получается. Сейчас она ковыряется с моей из того же периода, а на очереди считка Фэба из нашего первого года обучения. Она интерпретирует и записывает. Я читал. Мне кажется, из этого можно сделать даже книгу.

— Большая получится книга, — покачал головой Ит. — И читать её будет некому.

— Почему? — удивился Скрипач.

— Потому что она про жизнь, а про жизнь скучно, — Ит вздохнул. — Вот соберусь как-нибудь с духом, и напишу заново «Насмешников». Мне не нравится тот вариант, который был первым. Занудно слишком.

— И это говорит главный зануда в нашем районе, — Скрипач легко соскочил с кресла, потянулся. — Так… перезаписываем материал, и валим отсюда на фиг, пожалуй.

— Так быстро? — удивился Ит. — Но ведь нам же еще что-то нужно делать. Или нет?

— Не сегодня, — отмахнулся Томанов, тоже вставая. — Завтра да, завтра будете. А сегодня не до вас, аппаратуру привезли. Берите Берту, и идите.

— Через площадь, не по набережной, — предложил Скрипач.

— А зачем через площадь? — Фэб зевнул.

— Рынок приехал, картошки купим хорошей. И тыкву. И масла, которое семечками пахнет.

— Да когда ж ты треснешь-то, ненасытный, — вздохнул Фэб. — Иди, зови ребят, и пошли уже отсюда.

* * *

В институт они теперь ходили каждый день, но, к радости Ита, сдавать считки приходилось не чаще двух раз в неделю. А то и реже. В первое время он осваивался, присматривался, а потом как-то незаметно для себя втянулся — работа увлекла.

Это была действительно интересная работа.

И заключалась она отнюдь не в анализе характеристик порталов.

Характеристики и так были давно изучены. Теперь настала очередь изучения тех, кто в этих порталах оказывался.

Изучалось — всё. От личностей самих экипажей или Бардов, оказавшихся на Терре-ноль, до пускай и примерных, но координат в пространстве, точек выхода. О схемах, которые приводили к катастрофе.

Берта, конечно, рвалась заниматься этими расчетами, но чаще всего ей приходилось или возиться с огромных архивом данных по экипажам, или заниматься считками. Причем считки безусловно лидировали.

— Ит, слушай, — сказала она как-то раз. — Часовня, как я понимаю, та самая? В которой мы были?

— Чего? — Ит затормозил ползущие строчки (он занимался как раз архивом) и повернулся к ней. — А, часовня… Да, это та самая. Конечно. Там другой нет.

— Я почему-то не думала, что она такая старая, — Берта удивленно подняла брови.

— Она много старше, — возразил Ит. — Просто о ней заботятся и реставрируют.

— Странное место, — Берта вывела картинку — поляна в лесу, на ней стоит приземистый купол, собранный из крупных камней и слегка сглаженный каким-то неведомым инструментом. — И птицы эти…