Дар (часть 2) (СИ)

Он поднырнул под атаковавшую его клешню и, развернувшись, рубанул по ней, целясь в сустав. Ксеносский металл, чем бы он ни был, выдержал. Меч, оставшись целым, едва не вырвался из рук, а конечность псевдо-дредноута снова просвистела в опасной близости, едва не оторвав Волку голову. Он перепрыгнул через валежину, еще не теряя надежды заполучить обратно свой меч, который, возможно, сможет что-то сделать с проклятым механизмом. Он терял время, которого у него было крайне мало, а шум схватки привлекал ненужное внимание.

Не иначе как провидение решило посмеяться над ним. Именно здесь решил расположиться ручей. Неглубокий и неширокий – птенец здесь едва ли сможет замочить лапы, но сырость от него сделала камни скользкими.

Антей взвыл, когда приземлился между валунами.

Никогда еще он не оказывался в таком положении. Его ослепила боль. Даже силовые доспехи не смогли его уберечь. Коленный сустав правой ноги оказался вывернут в сторону, пластину, прикрывающую сочленение доспехов в этом месте – оторвало и вогнуло под бедренную, где она острым краем распорола мышцу и уперлась в кость. К счастью, крупные сосуды не были повреждены. Восстановив дыхание, Антей попытался встать и освободиться, но не сумел оттолкнуться от земли, потому что следующая вспышка боли пронзила левую руку. Там искрили поврежденные кабели, перчатка была сломана вместе с двумя пальцами – мизинцем и безымянным, торчащими под неправильным углом. Меч валялся рядом, словно приглашая дотянуться и взять его в руки.

Он застонал, пытаясь перераспределить вес и все-таки встать, его противник никуда не делся, но снова рухнул на камни. Удар пришелся по голове. Рот наполнился кровавой слюной, но он снова попытался встать и тогда его схватили.

Металлическая клешня сдавила шлем и подняла космодесантника, выдирая раненую конечность из плена каменных глыб. Антей бы закричал, но, оглушенный, сумел издать только тихий хриплый вопль. Он остался, безоружный и беспомощный, наедине с этим ксеносом. Кое-как опомнившись, он принялся отчаянно брыкаться, и ему почти удалось вырваться. Манипулятор резко разогнулся, отбрасывая человека на твердый, как камень, кусок поваленного дерева.

Дыхание вновь вышибло от удара и боли в поврежденном теле, но, открыв глаза, он увидел вожделенный синеватый блеск стали. Очередной удар по шлему он почти проигнорировал, пальцы правой руки сомкнулись на надежной рукояти, когда он вновь взлетел в воздух.

Это было омерзительно.

Крупный зеленокожий сидел внутри металлической оболочки, снаружи торчала только голова со слюнявой клыкастой пастью. Он что-то постоянно вопил, и от этого звука шлем не спасал – от ударов его системы отключались одна за другой.

Антей услышал жалобный треск и скрип металла, и визор потух окончательно. Чудовищное давление гидравлики раскололо шлем как гнилой орех. Если бы клешня держала его вновь за затылочную часть – он бы погиб, но, благодаря какому-то капризу судьбы, шлемы его и брата имели очертания волчьей головы, с удлиненной передней частью, в которую и вцепилась механическая конечность. Металл треснул, освобождая человека, и, едва соображающий, Антей упал, полуоглушенный. Это был единственный шанс одолеть такого врага, и он им воспользовался. Падая, он по рукоять всадил фенриссийский клинок в голову твари, оскалившись в удивленные глаза врага.

Грохота при падении странного механизма было много. Он заглушил сдавленный вой, который не смог сдержать раненый Волк, приземлившись на поврежденную ногу.

В таком состоянии он не мог ни драться, ни даже ползти. Он поднялся, опираясь на две здоровые конечности. Волк на двух лапах не боец. Как-то странно еще, что его не обступили зеленокожие. Но, то ли они не торопятся, то ли нашли, чем заняться, однако, даже вопли раздавались где-то далеко.

Он перевернулся, опираясь спиной о поверженное металлическое тело, зажмурившись и стиснув зубы.

Фиксатор левой перчатки отказывался срабатывать. Он что было силы рванул ее. Металл лопнул с сухим треском, будто от переломленной толстой палки. Выдернув из брони нитку оборванного кабеля, Антей наскоро примотал оба пальца к остальной кисти. Перелом был открытый. Острые кости зацепились за ребристую поверхность полуорганического шнура и не дали ему размотаться.

По лицу стекали крупные капли маслянистого пота, когда он сидел, закрыв глаза, стараясь хоть как-то подавить боль. Получалось откровенно плохо, а долго сидеть было нельзя – нужно было что-то делать с коленом.

Из глаз едва ли не буквально брызнули искры, когда он одной рукой вернул сустав в нормальное состояние. Осколок доставать он не стал – снимать и надевать поврежденную броню было делом непозволительно долгим и хлопотным.

Он понимал, что это был конец. Попытка залечь и дождаться подкрепления провалилась с треском ломающихся костей. Оставался лишь запасной план. Погибнуть с честью, сражаясь против сотен врагов. В красоте такой смерти он несколько сомневался, но скальдам это понравится. Они вплетут его историю в свои песни, если примарх позволит им упомянуть его имя.