Дар демона

Риен уже открыл рот, собираясь яростно возразить, но ничего не произнес. Несмотря на стыд, краской заливший его лицо при одной только мысли о подобном, предположение Росаны было лучшим объяснением, чем правда. Как можно сказать, глядя сестре в глаза, что у него Темный Дар? Что, оказывается, с самого рождения его душу грызет скверна и однажды, если доживет, он может превратиться в такое же чудовище, как господин этого замка?

Как можно сказать такое?

Пусть лучше считает, будто Тонгил уложил его в свою постель. Это постыдно, но подобные слухи касались многих знатных родов, не обошли даже императорскую семью. Это можно пережить.

Сейчас ему нужно дождаться полного пробуждения Дара, потом научиться скрывать его. И если никто, кроме Тонгила, о Даре не узнает, у него еще будет шанс вернуться к прежней жизни.

На вопрос Росаны Риен так и не ответил, только опустил голову. Девушка судорожно вздохнула, потом села с ним рядом и осторожно обняла за плечи.

– Ты еще совсем ребенок. – Ее голос дрогнул. – Как он мог? Какой же… какой же…

У Росаны не нашлось достаточно сильных слов для выражения гнева, и она лишь крепче обняла Риена. Зашептала, что он ни в чем не виноват и она очень-очень его любит, и все в семье его любят, а эти месяцы забудутся, как страшный сон, и все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо.

Риен слушал ее, не в силах поднять глаз от стыда за ложь, и молчал. И пытался придумать, что говорить дальше.

– Я не могу вернуться, пока Тонгил жив. Если он расскажет кому-нибудь об этом… мне тогда… – И, сглотнув, добавил то, чего, наверное, больше всего боялась услышать сестра: – Мне тогда только в петлю.

Почувствовал, как Росана в ужасе застыла, и добавил торопливо:

– Уходи, ладно? Только дома скажи, будто не смогла добраться до замка, поплутала и вернулась. Пожалуйста, не рассказывай им ничего!

– Риен, братик… – Девушка заплакала уже в открытую, а юноша смотрел в пол и чувствовал, как начинает ненавидеть себя. Но все же для верности добавил услышанный однажды слух:

– Тех, кто с ним был, он метит магически, как свою собственность. Поэтому не убежать и не спрятаться.

Сестра что-то говорила, кажется, клялась найти способ уничтожить Тонгила, а Риен молчал и думал: не с того ли начинается погружение во Тьму, что приходится сказать одну большую ложь близкому человеку?

Потом, когда она вновь надела амулет личины и ушла – скользнула в непроглядный мрак за дверь его комнаты, – Риен потушил свечи и долго стоял у окна. На тусклом северном небе бледно горели звезды. Они были далеко, маленькие и холодные. И так же холодно было у него на сердце.

Росана торопливо шла по лестнице, сердито смаргивая набегающие слезы. Она уничтожит Тонгила и вернет брата. Должен ведь существовать способ! Обязательно должен!

Летом северные ночи коротки, скоро после своих первых лучей явится и само солнце, будет уже труднее прятаться от глаз стражи и просыпающихся слуг.

Достав из мешка длинную косу из переплетенных по-особому золотых и серебряных нитей, Росана завязала ее на талии под одеждой. Амулет для отвода глаз – дед дал их несколько, им с Риеном для побега. Не думала она, что уходить придется одной.

Амулет этот был особый, на солнечной магии, и действовал от восхода до захода солнца. Как только верхний край светила поднимется над горизонтом, Росана исчезнет. Не по-настоящему – магия кочевников на такое не способна, но для глаз обычных смертных и даже большинства магов ее не станет. Люди будут смотреть сквозь нее, как сквозь воздух. Главное, не касаться никого и держаться в чужой тени, иначе можно себя выдать. И еще… Дед сомневался, сумеет ли амулет обмануть Тонгила – слишком уж много силы набрал этот Темный маг.

Ворота, ведущие из замка, оказались открыты, из них неторопливой гусеницей выползала вереница телег. Сонные возницы беззлобно поругивали таких же сонных лошадей, но те не обращали внимания, продолжая медленно переставлять ноги. Росана забралась на последнюю телегу, заставленную пустыми бочками, и забилась в щель между ними. Девушка не сомневалась в силе амулета, но все же вздрагивала каждый раз, когда взгляды скучающих стражников скользили мимо нее.

Когда вереница отъехала от замка уже достаточно далеко, Росана перепрыгнула через край телеги и скользнула под зеленую крону леса. Надела на запястье указатель пути, закрыла глаза, представляя искомое, и стрелка, освобожденная от влияния Темной магии, сделала один круг посолонь и замерла. Росана встряхнулась и решительно зашагала в указанном направлении.

Вскоре ей попалась широкая звериная тропа, по которой обитатели леса ходили на водопой. Тропа вилась прихотливо, то и дело огибая могучие стволы вековых деревьев. И вот, проходя как-то меж двух таких гигантов, Росана услышала отзвук мужских голосов. Говорили двое, и один из голосов казался знакомым. Причем память, не выдавая имени, нашептывала: с его обладателем лучше не встречаться.