Дар демона

– Прости своего недостойного слугу, о великий господин! Не изволь гневаться, о великий господин! – Затем последовал еще один низкий поклон. – Покорнейше исчезаю, о грозный и ужасный! – После чего, продолжая кланяться, вышел.

Закрыл дверь, подмигнул стоящим неподалеку оборотням из стражи, один из которых на его чудачества вздохнул, а второй покачал головой. В отличие от стражников-людей, серые братья ни мага, ни уж тем более его самого не боялись.

Хотелось размяться, отправиться со Стаей на ночную охоту или устроить тренировку один на один с кем-нибудь из оборотней. Вот только кипа прочтенных донесений в его кабинете была намного меньше второй, с донесениями, еще нетронутыми.

Солнце уже доползло до зенита, когда Мэа-таэль отодвинул очередной свиток, откинулся на спинку кресла и устало потянулся. Итак, беспорядки в Радоге продолжаются – местные вожаки честно отрабатывают полученные золотые. Мраморные каменоломни в предместьях Кирет-града затопило в пятый раз, расстроенный владелец ищет покупателей – отлично! А вот, гм, забавно… Ни о чем подобном, перечисляя свои планы, Арон не упоминал.

Итак, двоюродный брат императора тайно собирает союзников для устранения монарха. Будет ли выгоднее помочь с переворотом, а потом потребовать долю или выдать заговорщика, опять же получив кое-что от благодарного императора взамен? Интересная бумага, стоит отнести ее магу.

Поведение Арона в последние дни Мэа-таэля интриговало и, пожалуй, радовало. После своего непонятного эксперимента – на все вопросы о нем Арон лишь морщился и переводил тему – маг сильно изменился. Причем полуэльфу казалось, будто не только потеря памяти оказалась причиной этого изменения. Арон все больше вел себя не как чародей, которого Мэа-таэль знал и которому служил последние годы, а как друг его юности. Арон Тонгил пятнадцатилетней давности Мэа-таэлю нравился куда больше. Полуэльф не отказался бы узнать название магического эксперимента, вызвавшего столь неожиданные и приятные последствия.

В дверь постучали, и, едва получив разрешение войти, внутрь скользнул личный слуга Мэа-таэля.

– Тар Митрил, простите за беспокойство, но вы приказали докладывать обо всем, касающемся Тималя дарэ-Ореса.

– С ним опять что-то произошло? – недовольно спросил полукровка.

– Он серьезно ранен, мой тар.

– Проклятый мальчишка! – Мэа-таэль торопливо поднялся. – Идем! По дороге расскажешь, как это случилось.

Как это случилось, Риен и сам толком не понял.

Высокородного Тималя он недолюбливал с первой их встречи в замке, и чувство это было ясным, прекрасно объяснимым и абсолютно взаимным. А когда доброхоты объяснили, с кем юный эльф проводит ночи, к неприязни добавилась брезгливость и вместе с тем страх, уже за себя.

Риен и прежде встречал чистокровных эльфов. Младший ар-Корм прекрасно знал – людей остроухие считали немногим выше животных. Но только обычных людей. Человеческих магов эльфы боялись, ненавидели и уважали, то есть относились к ним как к равным.

Так уж распорядились боги, что магией владели все остроухие, только уровень Силы у них был очень и очень слабым по сравнению с тем, который давался немногим счастливчикам-людям. Хотя нет, с недавних пор Риен перестал воспринимать магический Дар как удачу. Когда-то, как и все мальчишки, он хотел стать магом, но магом Светлым, противоположный вариант даже не приходил в голову. И вот…

Прошло уже три дня после встречи с Росаной. Хотя сестренка, как понял Риен из расспросов тара Митрила, успела вызвать подозрения, сбежать ей удалось благополучно.

То ли полуэльф поверил уверениям юноши, будто никакие гости к нему не приходили, то ли отложил настоящий допрос, но больше Риена он к себе не вызывал. Однако на следующий день поставил его в известность: по причинам, Риена не касающимся, Тималь дарэ-Орес отныне находится под домашним арестом, а младшему ар-Корму надлежит следить, чтобы этот самый Тималь получал все необходимое. Пожалуй, сильнее «обрадовать» Риена мог только приказ постоянно находиться при самом Тонгиле. Данным распоряжением Митрил низводил наследника графа до положения обычного слуги.

Когда сегодня, едва удерживая в руках поднос, Риен приблизился к комнате эльфа, стражник, ставший уже знакомым за эти два дня, кивнул ему и распахнул дверь, пропуская внутрь.

Остроухий обнаружился там же, где и всегда – сидел в кресле, уткнувшись в какую-то книгу. На появление Риена отреагировал привычно: мимолетно глянул, презрительно скривил губы и ткнул пальцем, показывая на стол. Мол, поставь туда и убирайся. Типичное поведение чистокровного высокородного эльфа: я, значит, соль земли и свет солнца, а вы, жалкие людишки, грязь у моих ног.

Риен вроде уже привык и даже перестал обращать на это внимание, но сегодня настроение с самого утра было слишком паршивым. На жест эльфа младший ар-Корм так же презрительно скривил губы и почти бросил поднос на стол. Возмущенно звякнула посуда.

Эльф резко вскинул голову, несколько секунд они мерялись злыми взглядами. Потом Тималь усмехнулся.

– Завидуешь тем, кто лучше тебя, вышквырыш?