Дар Дьявола

Бывший наемный убийца глотнул воды и продолжил свой рассказ. Когда он добрался до последней фотографии, уже стемнело. Гектор захлопнул папку – все, закончил! – и положил ее на диван, накрыв ладонями. Он зажмурился: его обступили призраки погибших девушек.

Рафаэла отключила диктофон. Гектор разлепил веки и наткнулся на ее вопрошающий взгляд: «Что теперь?»

Мужчина встал и двинулся к входной двери. Карчарон не стала поднимать – она даже не попыталась ему воспрепятствовать. Он отпер дверь, замер и обернулся. Рафаэла так и не шевельнулась.

– Я раскаиваюсь в содеянном, – сказал Гектор, выскользнул из квартиры и закрыл за собой дверь. По лестнице он почти полз. Ноги у него дрожали так, что пришлось стиснуть перила. Он чувствовал, что выжат как лимон, истощен духовно и физически, устал так, что и словами не передать.

Гектор распахнул дверь подъезда, выбрался на улицу и вдохнул прохладный воздух. В квартире своей несостоявшейся жертвы он провел часов шесть-семь – босс наверняка уже понял, что возникли проблемы, и наверняка что-то предпринял.

Машина Карчарон стояла в конце улицы, его собственная – за углом, но Гектор двинулся к автомобилю, принадлежавшему Рафаэле. На всякий случай он глянул на ее балкон: вдруг она смотрит? Но балкон пустовал, дверь была закрыта, а окна зашторены. Вот и славно.

Гектор дернул ручку дверцы, так сильно, что машина качнулась. Этого хватило – взрыв оторвал его от земли и подбросил в воздух. От скачка давления полопались барабанные перепонки.

Душа стремительно покидала тело. Гектор увидел, что падает на землю. Его руки и ноги сплавились с металлом, голова и торс оказались в другом конце пустынной улицы.

Занавески в выбитых окнах хлопали, как крылья черных ворон. Его больше нет. Людям нечего бояться. Людям нечего бояться, потому что его нет. Эта мысль вместе с последним вздохом принесла Гектору вечный покой.

71

Ноги связаны, руки заломлены за спину и тоже связаны – если Чарли попробует подняться, то расквасит себе нос. Мендес свирепо смотрел на Лока, который затолкал ему в рот носок и закрепил его изолентой.

– Разве не красавец? – Охранник сделал шаг назад, чтобы полюбоваться результатом своих трудов. – Упакован и полностью готов к отправке в Пеликан-Бэй. Доложу тебе, Чарли, тамошние мальчики обожают смазливых насильников. Какому-то счастливцу ты скрасишь немало долгих зимних вечеров.

Задняя дверь домика вела на кое-как огороженную, заросшую сорняками лужайку. Прежде чем выбраться за порог, Райан огляделся, но в соседних дворах признаков жизни не наблюдалось. Хозяева ушли на работу, а рабочие смены в Мексике длинные. Чтобы свести концы с концами, здесь нужно много трудиться. Хотя есть и ужасная альтернатива: сидеть дома и умереть от голода.

Лок закрыл за собой дверь, вытащил сотовый и позвонил напарнику. Тай ответил сразу, судя по голосу, обрадовавшись, что его друг жив, выслушал новости, а потом сказал:

– Мне тоже есть что сообщить.

Следующие три минуты Лок слушал его, несколько раз перебив, чтобы задать вопрос. Наконец он отсоединился, отключил сотовый и, приоткрыв заднюю дверь, заглянул в домик, чтобы проверить Мендеса. Тот не шевельнулся, и Райан не стал заходить к нему. Новости Джонсона изменили ситуацию, и Локу хотелось заново все обдумать. Мало-помалу у него сложился план.

Он включил сотовый и сделал один звонок, а потом глубоко вдохнул и вошел в дом.

Связанный преступник так и сидел на диванчике. Его взгляд, устремленный на противника, горел страхом и обидой, как у хищника в клетке.

– Чарли, знаешь что? – начал Райан.

Мендес замычал через носок. Лок содрал изоленту с его рта, вытащил носок и стал двумя пальцами держать его перед носом пленника.

– Что? – спросил тот.

– Ты вроде сулил мне больше чем жалкие двести тысяч баксов? Твои местные дружки поддержали этот почин. Они только что внесли предложение – в пять раз больше официального вознаграждения.

– Целый лимон? Черта с два, не верю! – От волнения Мендес чуть не сорвался на крик.

Лок не отвел глаз и поднял руку:

– Слово говнюка!

– Не соглашайся, не отдавай меня, иначе мне крышка!

– Да, пожалуй. Такой поступок противоречит моим высоким моральным принципам. Но за миллион баксов я, пожалуй, ими поступлюсь. Пойми, Чарли, парням вроде меня такой шанс раз в жизни выпадает.

– Выходит, купить тебя можно, – заключил Мендес.

– Выходит, что так, – пожал плечами Лок. – Ты был прав.

– Два! – прошипел Чарли.

– Что два? – спросил Райан, склонив голову на бок.

– Два миллиона. Моя семья заплатит тебе два миллиона.

– При условии, что отпущу тебя?

Мендес кивнул:

– В два раза больше, чем картель.

– Ясно. Только если я соглашусь на условия картеля, тебя убьют, и никто не станет охотиться на девушек. Моя совесть будет чиста. Ну, почти чиста. А твое предложение совесть мне не очистит.

– Три лимона! – выпалил пленник. – Налом, чтобы налоги не платить, или переводом на счет в Швейцарии или на Каймановых островах – где угодно.

– Что-то не тянет.

– Ладно, пять. Это максимум. Так да или нет?