Дар любви

Дверь распахнулась, вошли господин Фейрфак и господин Риверс. Лицо второго не выражало обыкновенной приветливости и доброжелательности, и было скорее озабочено, хотя тщательно маскировалось учтивой улыбкой. Что же касается лица Фискала, то это была странная, противоречивая смесь. Вообразите лицо легкомысленного насмешника, который не привык принимать близко к сердцу подобные выходки, но обычно отвечал на них со своей изящной, тонкой иронией и запальчивостью, так свойственной юности. Так было бы, если бы оскорбление касалось только его, но ведь, было затронуто имя Милидии. За это имя он был бы готов вызвать на дуэль всякого, но человек стоящий перед ним, вызывал у него столько презрения, что юноша счёл бы недостойным скрестить с ним шпагу за свою жену. Прибавьте к этому мелькнувшее в его душе, почти инстинктивное, желание ударить этого подлого человека по лицу. Однако этот безрассудный порыв был сдержан благоразумием. Но это желание не укрылось от господина Испонье, трусливые и мелкие души чувствительны к подобным вещам. Перед глазами его уже стояли завтрашние заголовки: « Директор Института Невероятных Чудес избивает главного редактора! Общественность потрясена! Совет требует отставки господина Фейрфак! Не подтверждает ли это того. Что говорят о Милидии Фейрфак?!» Что же, ради такого шума можно немного и пострадать.

Но молодой человек тщательно стремился скрыть всё то. Что происходило в его душе. Он даже не утратил своего вечного очарования, вот только стремительные ярко-синие глаза выдавали.

Вошедшие сдержанно поздоровались, после чего Фискал с затаённым отвращением и светской улыбкой произнёс:

– Господин Испонье, на мой взгляд, было бы недурно после утренней статьи поместить в вечернюю газету и эти стихи.

– Ну, позвольте, я посмотрю их – и господин Испонье с торжественно-кислой улыбкой пробежал глазами по данной ему рукописи.

« Ответ для Фруалис, скрытые нападки на эту даму, особенно здесь: « Кичась своей надменной красотой» или ещё: « Иное размалёвано лицо». Что же, недурно, ловкий ход, повернуть напор в другую сторону. Ведь правы же те, кто говорят, что этот юнец остёр на язык и владеет им так же хорошо, точно парирует удары шпагой. Посмотрим, что из этого выйдет, обо всех лицах этой истории будут ещё долго говорить, ну и прекрасно».

–Вы напечатаете это – звучит не просто, как вопрос, а скорее утверждение.

– Ну, непременно, мой дорогой, что же Вы так разгорячились?

– Вы сделаете это сейчас и при мне – это уже почти уже угроза.

– Ну если Вы так настаиваете.

В это мгновение заработали сотни печатных станков, кабинет главного редактора выходил в большой цех. Мелькали красочные, кричащие заголовки, столь милые сердцу господина Испонье. Господин Фейрфак и господин Риверс удовлетворённо переглянулись. Артур, которого тоже встревожила утренняя статья, решил сопровождать своего друга, чтобы в случае чего удержать его от безрассудных поступков, которые могли бы серьёзно повредить им. Юнона осталась с Милидией, в дела же этих девушек мы будем посвящены чуть позже.

– Вы удволетворены, господин Фейрфак? – произнёс господин Испонье.

– Вполне, позволите взять с собой один номер?

– Пожалуйста.

Ну а то, как Фискал воспользовался этим номером газеты, Вам уже известно.

Что же касается Милидии, так для того, чтобы не портить её праздник, муж рассказал ей всё на следующий день. Как не странно, она восприняла всё это вполне спокойно:

– Очень хорошо, что ты мне всё рассказал – произнесла кроткая девушка – спасибо.

– Ты не сердишься?

– Только не на тебя, ты поступил со мной честно, ну, а сердиться на Фруалис слишком глупо и мелко, знаешь, в чём-то мне даже её жалко.

Между тем шум вокруг Милидии Фейрфак стал утихать. Заметке Фруалис мало кто поверил, и потом, невозможно было плохо думать об этой девушке, принимающей всё с таким достоинством и такой кроткой гордостью. О ней немного посудачили и прекратили, а в обществе волшебников она стала точно окружённой каким-то неясным, непреступным сиянием. К ней так и не нашли ключика, и только муж и близкие друзья казалось, знали её, но тщательно скрывали своё знание.

В газете старались больше не писать о ней, господин Испонье сам следил за этим. Главного редактора испугали пыл и решимость Фискала Фейрфак, а с другой стороны, почти сразу после ухода господина Фейрфак и господина Риверс он получил записку следующего содержания:

« Я убедительно прошу Вас не допускать в Вашу газету материала, порочащего имена членов Совета Волшебников».

Председатель Совета Волшебников, Леоне Эвирлок

Глава 14. Тайна госпожи Фейрфак и госпожи Риверс.

В то время как Фискал и Артур были заняты с господином Испонье, Милидия и Юнона наконец-то смогли остаться наедине, и занялись тем, о чём давно условились. Они вскрыли таинственный пакет.