Дар миротворца

Лицо бывалого военачальника побагровело. Он-то гадал, что его тяжеловооруженной пехоте предстоит стоять в первом ряду, отражая самых чудовищных тварей! И вдруг его отправляют на потешное сражение, подобное усмирению городских нарушителей спокойствия, называемое казарменным языком «толкучкой». Однако, покорно склонив голову, бравый вояка принял приказ без ропота, тут же отправившись на правый фланг. Следом за ним потопали, громыхая своими тяжёлыми доспехами и оружием, молчаливые латники.

– Вы полагаете, что проявлять снисхождение к этим варварам… – начал было Тибиус.

– Да, полагаю! – оборвала королева архистратега на полуслове. – Приготовиться!

Гибко, как удав, охватывающий добычу, армия Хадамарта выстраивалась вдоль всей Несокрушимой Дуги. Над легионами вились тёмные знамёна с изображением могучего крылатого змея – неизменного герба Падшего Владыки. Построение сопровождал нарастающий барабанный бой и рокот даймонских глоток.

И тут случилось нечто необыкновенное в истории войн с Хадамартом. От главного легиона армии – зловещего Легиона Смерти – отделился высокий архидаймон в короне из шести острых змеевидных диадем, облачённый в чешуйчатую мантию кровавого цвета. Выехал он верхом. В качестве коня под ним оказалась длинная шестилапая тварь, состоящая из сегментов, словно гусеница. Передвижные способности этого существа вызывали сомнение даже у неопытного всадника, наверное, властитель тьмы использовал монстра исключительно для куража и устрашения противника. Над архидаймоном не развевалось знамя переговоров, однако и без того было ясно, что Хадамарт желает передать послание королеве – небывалое почтение для смертной правительницы!

– Дожили… нечисть посыльных шлёт, – пробурчал в усы глава лучников Дексиол. – Сиятельная королева, не прикажите ли накрыть стрелами эту нечисть?

– Зачем же так. Может быть, Хадамарт шлёт нам предложение о справедливом мире, – с улыбкой ответила королева.

Военачальники прыснули смехом, оценив шутку.

Властитель тьмы ехал гордо, как победитель перед капитулирующей армией противника, умоляющего о пощаде. Однако перед оборонным валом, усеянным острыми кольями палисадов, архидаймону волей-неволей пришлось остановить свою шестилапую тварь.

– Эй ты, образина! Если хочешь говорить с владычицей, то слезай со своего страшилища и иди пешком! – прокричал кто-то из сотников, взявший на себя «переговоры».

Посланец, скрывая свой лик под забралом шлема, лишь гордо буравил взглядом красных глаз ничтожных людишек.

– Ты что, человеческих слов не понимаешь, недоумок?! Как же ты с владычицей говорить будешь?! – сотника поддержали весёлым хохотом его воины, после чего кто-то более сознательный указал посланцу жестами, что тому следует спешиться.

Помедлив, архидаймон спрыгнул со своей твари, воткнул в землю волнистый меч и грубо намотал на него цепь, которой управлял своим «конём». Затем двинулся горделивыми шагами через образовавшийся между рядами копейщиков коридор, гордо игнорируя язвительные насмешки, жесты и звуки.

– Прекратить! Что за шутовство! Вы же воины великой державы! – зашипели сотники.

Перед возвышающимися валунами, на которых стояли военачальники, посланник остановился. Телохранители королевы спустились вниз, встав рядом с ним: мало ли на что способен безоружный на вид властитель тьмы. Причём не простой архидаймон: шесть диадем на его голове свидетельствовали, что он отличился перед своим владыкой каким-то особенным искусством.

– Назови свое имя и говори зачем пришёл! – небрежно бросил Тибиус.

– Хии-ие-лл-ерр-оио-нн! Нося-сч-ий сше-сс-ть сзна-ков, – не то прорычал, не то прошипел архидаймон, жутко растягивая и коверкая слова. Тон, которым сопровождалась эта жуткая речь, был преисполнен презрения. Презрения, которого не способен испытывать ни один человек – даже к самому коварному и подлому врагу. Даже если бы этот архидаймон идеально овладел человеческой речью, он не стал бы себя утруждать правильным произношением слов презренных смертных. Правда, смысл его послания был предельно ясен. – Пха-дт-ш-ший гхор-род на-ш-ш! Уххо-ди-те… ил-ли умм-рё-те.

– Амархтон был взят в честном бою. Если твой Падший Владыка хочет взять его назад – пусть берёт штурмом, – сдержанно ответила королева.

– Кр-ров-вь. Мно-гхо кр-ро-ви, – взгляд красных глаз буравил королеву раскалённой ненавистью. – Мы оч-чис-стим гхо-род от ва-а-сс. Жши-те-ли Нгхе-рре-ееи про-о-тив тхебя. Тх-вои лю-у-ди на кха-раблях тхебя пр-р-едали. Тхе-е-перь они за нас-сс!

Королева незаметно глянула на стоящую рядом Мойрану, спрашивая взглядом, можно ли верить всему сказанному, но Зрящая, которая не всегда умела и человеческую ложь от правды отличить, молчала.

– Сиятельная королева, почему мы должны выслушивать эту наглую ложь? – не выдержал Тибиус.

Властитель тьмы гордо глянул на него, затем обвёл взглядом всех военачальников, окружавших королеву.

– Вс-се вы – гх-нилая с-слиссь. Вы не дос-х-тойны тог-хо, сшто назсы-ваете схво-ббодой. Один отх-вет для вас-сс – рхаб-ство. Жи-и-ли-ще для боль-лее дос-х-тойных!