Дар неба (СИ)

- Саки… Ороку Саки… – шелестом доползло до его слуха уже у двери. – Они были как братья. Как близнецы-драконы, достойные друг друга и сильные, как стихии.

Говард выпустил ручку двери и резко обернулся.

- Наставник, мне так хочется есть, пожалуйста… – девочка в черном кимоно и широких хакама с огромным трудом перебралась через забор и упала на землю. – Я больше не могу.

- Ужин не ждет слабых и жалких, – высокий мужчина с совершенно равнодушным лицом тоже во всем черном едва заметно пожал плечами, даже не обернувшись. – Нам надо преодолеть еще реку, а ты еле плетешься. Если из-за тебя и я останусь голодным, то вышвырну спать на улицу. Шевелись, размазня.

Он смотал веревку, по которой они перебирались через забор, и забросил ее на плечо, сорвавшись с места легким стелющимся бегом.

Караи заплакала, вытирая глаза рукавом, поднялась на ноги и, спотыкаясь, поковыляла следом за ним.

Она ненавидела своего учителя.

Ненавидела наставника и нового гувернера, сухого и черствого, который не объяснял ей, как правильно писать кистью красивые затейливые иероглифы, а бил тонкой линейкой по пальцам всякий раз, как она сажала кляксу на бумагу.

Она не понимала, за что с ней это происходит. Что такого сделала она отцу и всему миру, что у нее отобрали все-все, даже Говарда, который читал ей замечательные сказки.

«Если бы мама была жива, она бы мне рассказала… она бы все-все объяснила и помогла…»

Споткнувшись об камень, Караи упала, разбив колени, и снова заплакала.

- Реветь потом будешь, – хлесткий удар веревкой пришелся по спине, заставив вскрикнуть. – Поднимайся. Нас ждет река.

«Когда он успел вернуться? Он же убежал далеко вперед… Боги, я хочу к маме, я хочу, чтобы она спасла меня…»

- Закончили на сегодня! – Сплинтер щелкнул хвостом по полу, стараясь удержать в себе гнев.

Ученики построились, потирая локти и колени, и преданно уставились ему в глаза.

Они старались.

Он это видел.

Но ничего не мог поделать с собой, гляда на их жалкие попытки овладеть искусством ниндзю-цу.

«Убого. Не могут нормально тянуться, потому что мешает этот панцирь, ноги коротковаты. Всего по три пальца – куда им оружие держать. Кулак-то сжать толком не могут».

- Это было жалко, – бросил он, отворачиваясь. – Надо больше стараться! Надо вкладывать себя полностью в каждый удар и в каждое движение. Всегда! Каждую минуту надо делать все, как в последний раз, а не еле-еле!

Черепашата подавленно опустили головы, когда он обернулся.

- Плохо. Очень плохо. Вы поняли, что надо делать лучше?

- Хай, сэнсэй, – тихо прозвучало в ответ.

- Идите. Быстро в душ и ужинать. Через час чтобы спали все, Донателло, а не как вчера. Сперва выучись хорошо делать то, что требуется, а потом уже будешь бездельничать с книгами.

- Хай, – самый высокий из черепашат поклонился и опустил взгляд, шмыгнув носом.

- И вам надлежит больше заниматься растяжкой и думать о боевых искусствах, а не валять дурака в свободное время.

Сплинтер чувствовал, что в нем закипает безудержная черная ярость, отравленная вечными сравнениями.

«Мива бы легко все это смогла делать. Она бы была гибкой, сильной, красивой. Она бы прыгала высоко и изящно, легко, просто. Ей бы не надо было говорить очевидные вещи. Она бы могла… а они…»

«Они стараются, ты же видишь, – внутренний голос, как всегда, вступил в спор запоздало, когда за учениками уже закрылась дверь. – Они тоже могут, им просто нужно чуть больше времени. Они научатся…»

«Ничему они не научатся, – Сплинтер сел в позу лотоса и закрыл глаза, стараясь успокоить себя. – Им не дано. Они не люди. Боги Всесильные, за что вы так меня караете?! Почему, ну почему я не купил четырех котят?! Они бы были ловкими, прыгучими, сильными. Черепахи… из всего это самая поганая насмешка судьбы. Как будто и так мало на мою голову».

Он сжал пальцы в кулак и прокусил губу, вспоминая, каков теперь он сам.

«Крыса, которая учит черепах ниндзю-цу. Господи, самый жалкий итог нашего клана. Лучше уж смерть и забвение. Зачем я жив?.. Отчего мне не уйти за Тенг Шен и Мивой? Зачем я тут застрял?»

Выйдя из додзе глухой ночью, Сплинтер тихо прошел по своему дому, проверяя, все ли сделано, как он сказал.

Вымыта ли посуда, убран ли ковер и на местах ли вещи.

В общей комнате тускло горел свет торшера.

«В чем дело?!»

На полу около дивана возился один из его учеников. Закусив губу и зажмурившись, он медленно и старательно наклонялся вперед, стараясь развести ноги на шпагат.

«Кому это из них не спится?!»

Сплинтер подошел ближе, на секунду даже удивившись, что кому-то мало нагрузок на тренировках.

«Леонардо, кажется? Мива бы в их возрасте давно сидела на шпагате и легко сгибалась в кольцо. Она бы смогла. Ей было столько дано природой».

- Почему ты не в кровати?

- Мастер? – черепашонок испуганно вскинулся, распахнув глаза. – Я… простите, просто Вы сказали, что нам надо больше стараться…

- Я скажу, когда это надо будет делать, сам, – Сплинтер прошел мимо и сел в потрепанное кресло. – Но раз уж тебе не спится, и ты решил пренебречь моими словами о ночном отдыхе – займемся тренировкой.