Дар Небес

– Ничего такого, о чем стоило бы говорить. Хотя, кто знает… ну, в смысле, как это должно быть – когда по-настоящему?

Мягкая волна укачивала Питера, да и стресс сказывался – он прилагал страшные усилия, чтобы не заснуть. В отличие от оморонцев он не боялся ночного леса и даже спустя десять лет чувствовал себя в нем, как дома. Пусть это был и чужой лес.

– Я пока не встретил Фэлри, тоже не знал, – он смотрел в костер – языки пламени напоминали золотые пряди волос, взмывающие вверх от легкого дуновения ветра, – в тот год… ну, после Барьера… все мы искали место в изменившемся мире, и я – ну ты понимаешь…тень угрызений совести слишком длинна. А Фэлри… ему не надо было ничего говорить, как-то меня успокаивать. Рядом с ним я всегда испытывал радость… без всякой причины. Один короткий взгляд, улыбка – и я знал, что не один. Но порой… этого было мало. Все было очень просто и очень сложно.

Смолистые поленья уютно потрескивали, багровый отсвет превращал пространство вокруг костра в маленький, теплый мирок, дарил обманичивое ощущение безопасности.

Сполохи от огня прыгали по неподвижному лицу сега. На мгновение Питеру показалось, что на нем что-то блеснуло, он даже глянул вверх – дождь, что ли? Но никакого дождя не было, черные верхушки деревьев знакомо покачивались в чуть более светлом небе, полном поразительно крупных звезд.

Голова закружилась, Питер опустил взгляд и с трудом сфокусировал его на Тайроне. Забавно, насколько его грубо вылепленная личина гармонировала с обстановкой – легко было представить сега с топором в руках или в поле за плугом. А вот за созданием морфо-картин – нет. Это напомнило Питеру о том, что ни одного человека невозможно узнать до конца, как он, очевидно, никогда не знал и не понимал Фэлри.

Настроение сразу же испортилось. Питер поерзал и вдруг неожиданно для самого себя произнес:

– Спасибо. За то, что спас мне жизнь – даже дважды.

Тайрон отвел глаза, поскреб пятерней бритый затылок и сморщился от боли.

– Да это, как бы… ну, в общем, типа моя вина. Надо было сразу подняться повыше, но от этого башка и уши начинают болеть тварски. Не выношу. Вот, надеялся, что проскочим, да не вышло.

Повисла неловкая пауза, которую никто из них не знал, как заполнить.

Питер не выдержал первым:

– А Ясион… какой он?

Тайрон сполз на землю, оперевшись спиной о поваленное дерево, на котором сидел, заложил руки за голову и смачно зевнул.

– Какой? Да похож на Оморон, наверное.

– Ты там ни разу не был? – удивился Питер.

– А чего я там забыл?

Питер растерялся.

– Но… ты говорил, что у тебя там связи, что ты знаешь людей, которых можно спросить…

– Ну конечно, есть, – нетерпеливо перебил его Тайрон, – чтобы их завести, не нужно тащиться туда собственной персоной! Тем более что тот, кто хоть раз побывал в Ясионе, в Оморон вернуться уже не сможет.

– Т-то есть как не сможет? – сердце Питера ухнуло куда-то в низ живота.

– А они какой-то маркер на генотип ставят, и привет, в Оморон тебя уже не пустят с ним.

– И ты только сейчас говоришь мне об этом?!

– А что? – Тайрон вдруг резко выпрямился, глаза сузились в крохотные щелки. – Струсил, цветочек? Поворачиваем назад?

«Да! Да! – истошно вопило что-то в Питере. – Оморон! Инза! Хайлиан! Ты больше их никогда не увидишь, а Фэлри, быть может, и знать тебя не захочет! При условии, что ты вообще его найдешь».

Питер на миг прикрыл глаза, но тут же сжал кулаки и со злостью произнес, словно выплевывая слова в полное предвкушения лицо сега:

– Мне все равно. Я решил найти Фэлри и не остановлюсь, что бы ни случилось. Понятно тебе, дубина здоровенная?

– Эй, зачем же сразу обзываться? – возмущенно воскликнул Тайрон и тут же, не в силах сдержаться, ухмыльнулся во весь рот. – Я просто пошутил!

– Что?! – Питер потерял дар речи.

Сег со всей силы хлопнул себя по ляжкам, откинул голову и захохотал так, что, казалось, обступившая их темная громада леса вот-вот затрещит и рассыплется, усеяв щепками всю землю.

– Ах ты…

Обижаться было глупо, и Питер предпочел промолчать. А Тайрон, отсмеявшись, бодро поднялся и вернулся к флаеру. Час спустя они уже полулежали на мягких сиденьях, под защитой силового поля, а летающая машина постепенно набирала высоту, пока не очутилась над облаками.

Тут Тайрон заявил, что с него на сегодня хватит и, устроившись поудобнее, захрапел. Мощь этого звука исключала всякую возможность уснуть для Питера, хоть он и был изрядно пьян. Уперевшись локтями в борт флаера, он задумчиво наблюдал за темным небом. Пояс не имел ограничений по подъему, но на такой высоте человек уже начинал задыхаться, и Питер даже не знал, что флаер рассчитан на подобные полеты.

Впрочем, этот зеленый монстр, явно построенный специально для Тайрона, наверное, и в космос способен улететь.

Облака, закрывавшие небо позади флаера, были удивительного, розовато-оранжевого цвета – это отсвечивал ночной Оморон – а впереди разливался непроницаемый мрак и они летели прямо в него. Питер долго смотрел на небо, потом его все-таки сморил сон, потому что открыв глаза он обнаружил, что уже рассвело.