Дар Орла

Поза, которую нужно принимать для сновидения, тоже была очень важной темой.

— Не знаю, почему Нагуаль не говорил мне с самого начала, — сказала Ла Горда, — что лучшей позой, которая нужна для женщины, чтобы начать сновидение, будет сесть со скрещенными ногами, а затем дать телу упасть, как оно и сделает, если сосредоточить внимание на сновидении. Нагуаль сказал мне об этом, наверное, через год после того, как я начала. Теперь я секунду сижу в таком положении, затем ощущаю свою матку, и вот я уже в сновидении.

В самом начале, так же, как и Ла Горда, я входил в сновидение, лежа на спине, пока однажды дон Хуан не сказал мне, что я добьюсь лучших результатов, если буду сидеть на тонкой мягкой циновке, сложив ступни ног одна к другой и положив бедра так, чтобы они касались циновки. Он указал, что поскольку у меня гибкие тазобедренные суставы, то я должен развить их полностью, ставя перед собой задачу, чтобы мои бедра полностью прилегали к циновке. Он добавил, что если я буду входить в сновидение в таком сидячем положении, то мое тело не соскользнет и не упадет в сторону, а туловище наклонится вперед, и я лягу лбом на ступни.

Еще одной очень важной темой было время, в которое следует проводить сновидение. Дон Хуан говорил нам, что наиболее благоприятны для этого — поздняя ночь и раннее утро. Причина, по которой он предпочитал именно эти часы, крылась в том, что он называл практическим применением знания магов. Он сказал, что поскольку заниматься сновидением приходится в социальном окружении, следует выбирать наилучшие условия для уединения и отсутствия вмешательства. Вмешательством, которое он имел в виду, было не физическое присутствие людей, а их внимание. По словам дона Хуана, бессмысленно уходить из мира и прятаться, потому что даже если человек совсем один в уединенном и пустынном месте, вмешательство людей превалирует, потому что невозможно отключить фиксацию их первого внимания. В зависимости от местности, в часы, когда большинство людей спит, возможно отвести часть этой фиксации на короткий отрезок времени. Именно в эти часы первое внимание окружающих спит.

Это привело к его описанию второго внимания. Дон Хуан объяснял нам, что внимание, необходимое в начале сновидения, должно быть насильственно остановлено на любой детали сна. Таким путем обездвиживания нашего внимания обычный сон можно превратить в сновидение.

Далее он объяснил, что в сновидении приходится пользоваться теми же механизмами внимания, что и в повседневной жизни. Наше первое внимание приучено с большой силой концентрироваться на деталях мира для того, чтобы превратить аморфную и хаотическую сферу восприятия в упорядоченный мир осознания.

Дон Хуан сказал нам также, что второе внимание выполняло функции приманки, притягивающей шансы. Чем больше им пользуются, тем выше вероятность достичь желаемого результата. Но это была также и функция внимания вообще, функция, принимаемая как нечто, настолько само собой разумеющееся в обычной жизни, что ее перестали замечать. Если мы сталкиваемся с удачей, мы говорим о ней как о случае или совпадении, а не в том смысле, что внимание приманило это событие.

Обсуждение второго внимания подготовило почву для второй ключевой темы — тела сновидения. Для того, чтобы привести к нему Ла Горду, дон Хуан поставил перед ней задачу останавливать ее второе внимание так твердо и настойчиво, как только она могла, на составляющих чувства полета в сновидении.

— Как ты научилась летать в сновидении? — спросил и ее. — Тебя кто-нибудь учил?

— Нагуаль Хуан Матус учил меня здесь, в этом мире, — ответила она. — И в сновидении кто-то, кого я никогда не могла увидеть, учил меня. Это был только голос, говорящий мне, что я должна делать. Нагуаль поставил мне задачу летать в сновидении, а голос учил меня тому, как делать это. Затем у меня ушли годы на то, чтобы научиться переходить из обычного тела, которое можно потрогать, в тело сновидения.

— Ты должна мне это объяснить, Ла Горда, — сказал я.

— Ты учился входить в свое тело сновидения, когда видел в сновидении, что выходишь из своего тела. Но, насколько я могу судить, Нагуаль не дал тебе никакой специальной задачи, поэтому ты отправляешься по любому старому пути, по какому только можешь. Передо мной же стояла задача использовать свое тело сновидения. Такую же задачу имели и сестрички. Однажды у меня был сон, в котором я летала, как воздушный змей. Я рассказала об этом Нагуалю, так как мне понравилось ощущение парения. Он воспринял все это очень серьезно и превратил в задачу. Он сказал, что как только человек выучивается делать сновидение, любой сон, который он может запомнить, уже не является просто сном, это — сновидение.