Дар сгоревшего бога

Словно подтверждая его слова, впереди, за перекрестьем древесных стволов, показался свет. Тилар велел Роггеру править с открытого пространства в чащу, под прикрытие низко растущих ветвей и кустарника, где флиттер плыл еле-еле. Зато прибытие незваных гостей сложнее будет обнаружить.

Едва осталась позади стремнина, река вновь загустела от водорослей и лесного сора. Поток алхимии Роггер сократил до тоненькой струйки, и теперь их несло вперед скорее течение, чем механизмы судна.

Свет постепенно приближался.

— Чем это несет? — Роггер зажал нос.

— Серой. — Тилар жестом велел ему умолкнуть.

Осторожно лавируя между кустами, Роггер все замедлял ход. Наконец перекрыл подачу алхимии совсем. Теперь лодку двигал Малфумалбайн — хватаясь за ветки и подтягиваясь.

— Стой! — скомандовал наконец вор.

Все поспешили к капитанскому месту. Лодка клюнула носом, и великан попятился к корме, чтобы восстановить равновесие.

Дарт встала рядом с Брантом. Сквозь брешь в листве глазам явилось устрашающее зрелище.

В центре открытого пространства, напоминающего озеро посреди затопленного леса, возвышался остров. Его обрамляли шесть высоких утесов, наклоненных к воде, отчего он походил на гигантскую полузатонувшую корону.

Обращенные к суше склоны их были стесаны, и Дарт умудрилась разглядеть какие-то картинки и символы, выбитые на гладкой поверхности. Девочке сразу представился круг камней, покрытых древними письменами, в лагере виров.

Внутри короны вились кольцом по острову низенькие каменные строения. А в самой середине ее пылал огромный костер, зеленый, и отблески этого странного пламени играли на стенах домишек и склонах утесов.

— Это древнее поселение людей, — тихо сказал Роггер.

— Которое присвоил Кабал, — добавил Тилар. — И явно не случайно. Он привлекает союзников-людей, обещая положить конец тирании богов. Какой же оплот может быть лучше, чем одно из наших поселений, имеющих многовековую историю?

— А почему вода здесь кипит и светится? — спросила Дарт. — Из-за темной Милости?

Вода и впрямь бурлила вокруг всего острова. Над ней вздымался белесой пеленой пар, относимый прочь ветром, источник серного запаха. Из глубин просвечивало сквозь толщу воды красное сияние.

— Нет, — сказал Брант. — Это не темная Милость. Похоже на расплавленный поток из вулкана Такаминары, такой, как тот, что разделил Сэйш Мэл. Богиня простирает огненную руку в окраинные земли.

— Зачем? Чтобы защитить остров?

Ответил Роггер:

— Скорее, весь мир… Готов поспорить, она спалила бы остров, когда б могла. Но ее не подпускает этот зеленый огонь, который, наверное, поддерживают бродяги. И она ничего не может сделать. За пределами своего царства Такаминара не столь могущественна. А здесь она противостоит в одиночку невесть какому числу богов.

Слуха Дарт коснулось вдруг сладчайшее пение, всего несколько звуков, принесенных ветром издалека, но исполненных силы. Песня-манок… Тилар, однако, ее как будто не услышал. Его хранил алмаз, очищенный и обрученный с мечом.

Регент переступил с ноги на ногу.

— Нужно перебраться через кипящий участок. Поднимаемся высоко, летим быстро, садимся подальше от воды. Чем скорее…

Закончить ему не дал ужасающий рев, донесшийся с берега.

Волна холодного воздуха хлынула оттуда, сдула серные испарения, обратила их в воду. Брызги оросили листву над головами путников. Из зеленого огня, подсвеченное им снизу, но тоже пламенеющее, поднялось нечто… развернуло, извиваясь в воздухе, огромные черные крылья. С плеч слетел в жадные объятия огня не нужный более плащ.

— Перрил… — простонал Тилар.

— Уподобленный духу ветра, — сказал Роггер. — ДемонДУХ…

Тот снова заревел, не так громко, как при рождении, но столь же яростно. Взмыл ввысь. От него веяло силой, которая страшила даже на расстоянии.

— Кто же его уподобил? — спросила Дарт.

Роггер ответил:

— Вспомни, кто владеет этим источником темной Милости. Кто повелевает духами ветра.

— Лорд Ульф, — сказал Тилар.

Роггер кивнул.

— Это его последний ход.

Раздался оглушительный грохот.

Штормовая башня затряслась.

— Стена! — крикнула Катрин, бросаясь к окну полевого зала. Ощущая, наряду с ужасом, и некоторое облегчение.

Весь последний колокол они то готовились к верной гибели, то преисполнялись отчаянной надежды. Предлагали и отвергали тысячи планов. Единственной защитой, увы, оставался огонь, который подпитывали алхимией Геррод и другие мастера. Огня было мало для той территории, которую надлежало оборонять. Но в иных стратегиях пользы не было вовсе.

Поэтому Катрин и ощутила облегчение. Настал час действия. Всю эту долгую ночь они удерживали башню — от духов ветра, от ведьмы, от демонов.

Теперь предстояло продержаться против бога.

Они собрались у окна — Катрин, Геррод, Аргент и Делия. Отец и дочь больше не разлучались. Возможно, узнать друг друга как следует им было не суждено. Но оставалось время хотя бы побыть рядом.

На глазах у Катрин обвалилась внутрь, во двор, треснув от вершины до основания, большая часть защитной стены, простоявшей четыре тысячи лет.

«Зачем он показывает свою силу?» — подумалось ей. Почему попросту не заморозит всех разом?