Дар (СИ)

— Нас использовали, — ледяным тоном отрезала Кианна, резким движением откидывая назад волны длинных волос. Ее лицо слегка побледнело от испытываемой ярости, которую она так и не смогла перебороть. Она криво улыбнулась, все детское и непосредственное исчезло из ее красивой внешности, оставив застарелую боль и безумную, невероятную усталость, — в прошлом набеги кочевников были обычным делом, но нам всегда удавалось отражать их атаки. Вот только с каждым разом опытных и сильных воинов, способных защитить оазис, с каждым разом становилось все меньше…

— Пока не осталась маленькая горстка людей. Мы с сестрой были в их числе.

— Мы до сих пор не знаем, что произошло. Просто поздним вечером мы все легли спать, как обычно, а проснулись на рассвете только я и Кинн. Остальные умерли во сне тихой и безболезненной смертью. От их тел остались лишь иссохшие мумии, словно они погибли много лет назад и долгое время лежали на солнце.

— А мы приобрели одно интересное свойство весьма сомнительного содержания, о котором нам обоим очень скоро стало известно, — продолжил за сестру Кинн, холодно усмехаясь.

— О, да, — подхватила девушка, когда он замолчал, — в первой же битве мы выяснили, что не можем умереть.

— Ну, это не совсем правильно. Тебе ведь ни разу не пытались отрубить голову.

— Тоже верно, — легко согласилась Кианна, словно речь шла о чем-то обыденном и простом. Видимо, долгая и бесцельная жизнь наложила на них свой тяжелый и полновесный отпечаток, заставивший их перестать ценить то, что первоначально было так дорого и бесценно. А страх умер вместе с потерей ценности такого понятия, как долгая и счастливая жизнь.

Хале поморщилась после ее слов, а затем задумчиво нахмурила лоб, что-то обдумывая.

— И вы не пытались выяснить, что же произошло?

— Зачем? — Простодушно округлил глаза Кинн, затаив в уголках красивых губ намек на лукавую улыбку. В его глазах плясали лукавые огоньки, противоречащие его собственным словам. — Мы так обрадовались свалившемуся на нас счастью, что больше ни о чем и думать не могли.

— Не слушай его, — посоветовала Зиберина насупившейся ведьме, укоризненно взглянув на мужчину, в ответ просто пожавшего плечами.

— Жившие в то время маги, не смотря на все свое могущество, так не смогли нам помочь. Они исследовали тела, проводили какие-то опыты и эксперименты, мучили нас бесконечно изобретаемыми заклинаниями. Но все их усилия оказались тщетными.

— А затем они отошли в мир иной, так и оставив эту загадку не разгаданной. А их последователи уже не обладали ни такой силой, что была у них, ни достаточными знаниями.

— Так мы и стали извечными стражами Варгата.

— Очень удобно получилось. Вы вдвоем делаете то, что оказалось не под силу Совету…

— Поверь, Зиберина, нам эта мысль тоже очень долгое время не давала покоя. Вот только среди них не было таких одаренных алхимиков, как ты.

— Мы обращались за помощью к другим магам, но никто из них никогда не сталкивался ни с чем подобным. Они в один голос уверяли нас, что простым смертным, пусть даже в их крови течет сила, такое неподвластно.

— Ты тоже так считаешь? — Зиберина повернулась к Хале, которая раздраженно передернула плечами. Она посмотрела на настроенных не самым оптимистичным образом брата и сестру, затем обернулась к ней.

— Мне не дают покоя слова Аскера. Маг его уровня просто не мог ошибиться. Здесь что-то не так… Не говоря уже о том, что его даже слушать не стали и не позволили хотя бы попытаться помочь.

— Совет попросил его не вмешиваться в дела, которые его не касаются, — холодно подтвердил слова ведьмы Кинн, — но никто из них не пожелал дать нам объяснения.

— Хотя с вами им приходится считаться…

— Верно, мы слишком опасная и непредсказуемая сила, с которой просто так не справиться даже опытным магам.

— Но в Варгате сохранилась преемственность наследования, не так ли?

— Да, нынешние маги — прямые потомки тех, кто был до них.

— Можете устроить нам личную встречу без свидетелей?

— Вряд ли тебе удастся узнать что-то, если не вышло у нас, — скептически фыркнул Кинн, видимо, намекая на то, что они приложили немало усилий, чтобы получить ответы на многочисленные вопросы, возникшие у них после страшного происшествия.

— Ты забыл одну деталь, братец, — на губах девушки появилась коварная улыбка. Она лукаво взглянула на иронично изогнувшую бровь Зиберину, — она — алхимик, века назад творивший такое, от чего у меня лично до сих пор при одном упоминании волосы встают дыбом.

— Это да, — признал Кинн, задумчиво покусывая нижнюю губу, — ты сможешь…

Меньше, чем через час в их дом расторопный слуга привел приглашенного на ужин мага, возглавляющего Совет племени. Влияние сестры и брата действительно было очень высоко, раз он так легко и быстро принял приглашение, хотя по испещренному морщинами, недовольному лицу с некрасивыми и грубыми чертами ясно читалось, с какой неохотой он покинул собственный дом и пришел сюда.