Дар слов мне был обещан от природы

Из камня расточенной веры
Никто не извлечет огня.
Весь мир окутал сумрак серый,
Но нужно дожидаться дня.
Лицо искривлено улыбкой,
А двух голубок воркотня
Висит, застыв, над кровлей зыбкой,
Но нужно дожидаться дня.
Царевна спит, веретено
В руке, и крепко спит царевна,
А нам надеждой суждено
Сквозь сон питаться повседневно.

Седьмая жена Синей Бороды

1 Явь

Когда опустилась густая,
Седая, как дым, тишина,
Заветную дверь отворяя,
Боялась седьмая жена.

И снова замкнувши, боялась
Себя, тишины и людей;
И встала внезапная жалость
На сердце последней жены.

Синела ночная дорога,
Повитая облачной мглой.
Шли годы, уверенно, строго,
Семнадцатый, тридцать восьмой.

Но что-то хватало за горло,
И сзади касалось плеча,
Когда она, бледная, терла
И мыла железо ключа.

Казалось, что кем-то снаружи
На замок накинут аркан.
На синюю бороду мужа
Казался похожим туман.

Так ясно; никто не поможет,
Сторожею бродит луна,
И синие капельки мужа
Бросает в нее тишина.

А мне, потерявшему время,
Мерещится сталь топора
И в башне, заброшенной всеми
И всеми забытой, — сестра.

2 Сон

Разнузданы дикие страсти

Под игом ущербной луны.

Блок

Мне снилась нечестная осень,
Холодная скользкая тьма.
Мне снилось, что, листья отбросив,
Деревья сходили с ума.

Нагие раскинувши сучья,
Они уверяли меня:
— На свете судьба, а не случай.
Живи, неизбежность кляня.

И счет подводили утратам,
Мешающим жить и дышать.
— Ты помнишь, как младшему брату
Спокойно ответила мать:

«Отец твой давно уж в могиле
Сырою землею зарыт,
А брат твой, давно уж в Сибири,
Давно кандалами звенит».

Мы крепко ветвями дорогу
И тропки кругом замели.
Сестра ваша молится Богу
И братьев зовет издали.

Но только молиться устала,
Все плачет и бродит одна.
Я сбросил с себя одеяло,
Я вырвался разом из сна.

И долго смотрел на озера
И горы полнощной страны,
И слушал бряцанье затвора
Под игом ущербной луны.

3 Могилы

Я помню тело мертвеца,
И взгляд его нечеловечий,
И абрис жесткого лица
И скрытые одеждой плечи.

Но сила темная при нем
Осталась даже в подземелье,
А не расставшийся с конем,
Другой — истлел под черной елью.

Где слава подвигов его?
Невеста, что ночует с нею?
Но не боится ничего
Мертвец, лишенный мавзолея.

И он не отдал труп коня,
Покрытый иглами и прахом.
Мой старший, пожалей меня
До днесь пытаемого страхом.

4 Сестра