Читаем Дар слов мне был обещан от природы полностью

Четкий шаг от края крышиК божествам воздушным в гости,И осенний ветер дышитНа раздробленные кости.Так, напруженной спиральюПеревивши миг и век,Уж не бродит за печальюИ за болью человек.И, глумясь над ним, напрасноСобираются вокруг.Он очищен жертвой краснойОт друзей и от подруг.Ты отравленного хлебаПредлагал ему затем ли,Чтобы он забыл про небо,Орошая потом землю,Чтобы сердце поседело.Ведь избавил только воздух,Как стрела из самострела,Он сокрылся в черных звездах.Там, как с другом, с метеоромНадэфирный путь деля,Он ему укажет взором:Вот сестра моя — земля.

1934

<p><a l:href="#n_73">Каждый день так взволнованы зори…</a></p>Каждый день так взволнованы зори.И одна неустанно зоветЗа тайгу, на далекое море,На туманный и мглистый восход.А другая, из розовых светов,Поцелована смертью в уста.И под ней лишь могила поэтовДа Казанский собор без креста.Дует ветер с востока, он свежий.Скоро ичиг обует нога.Скоро кровью людской и медвежьейБудет мыться святая тайга.Там, в Охотском неласковом море,Я доверю свой путь кораблю.Я молюсь на восточные зори,А о западных только скорблю.

1934

<p><a l:href="#n_74">Одиночество</a></p>Искаженный образ ночиТолько в мертвом сердце есть,Только с мертвыми бормочет,А живому непонятныВ бормотанье черном пятнаИ разорванная весть.Это звезды или копья?Там прожектор или пламя?Память спуталась в отребья,Разорвавшись пополам.Только образ ночи с нами.Образ ночи по углам.Как совсем чужому верить,С кем о мертвом говорить,Что мечтать о непонятномИ, не помня об обратном,В неприкаянные двериНе стучаться, а входить?Не просил об этом Бога.Без того чужого много,Без того гряда порогаНеприглядна и темна.Так, один, нахмурясь строго,Он глядел в окно острога,Как вверху горит луна.

1935

<p><a l:href="#n_75">Пир</a></p>На грани мятежа ко мне явились гости.Тогда на лезвии холодного ножаМы выпили вино и проиграли в кости,Что проиграть могли на грани мятежа.Так веселимся мы, беспомощны и наги,Пещерною золой взволнованы умы,И кровью мамонта, и светлой кровью брагиМы пьяны в этот век — так веселимся мы.Но все растет беда, ее не проигралиНи мы и ни они, нигде и никогда.Вот разбудил затвор упругим треском сталиЕе глухих богов — и все растет беда.Смыкается заря над поздним вертоградом.Допьем свое вино, о жизни говоря,И выйдем посмотреть, как горным водопадомВкруг нашей гибели смыкается заря.

1935

<p><a l:href="#n_76">Крепко замкнутые ставни…</a></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Неизвестный XX век

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука