Дар смерти

Бертен посмотрел на меня, на герцога…

— Вета…

— У господина герцога не лучшая репутация, — мой голос был нарочито спокоен, но я надеюсь, что он не опустится до низких поступков?

— Разумеется, не опущусь. Идите, молодой человек, дама просит.

Рамон сделал жест кистью, словно собаку разгонял.

Бертен вспыхнул.

— Вы… вы…

— Я — герцог Моринар. И вы знаете, что я могу с вами сделать.

Бертен знал. Это было видно по его глазам, по жестам, он явно думал, как бы уйти, не потеряв лица. Осознавал, что они с герцогом несопоставимы, но…

А вот до конца не выстоял, — подсказал противный внутренний голос. — Он милый, добрый, отличный лекарь, но не герой. Увы…

Я улыбнулась Бертену, и мужчина-таки вышел из дома, бросив на меня извиняющийся взгляд. А чего я ожидала?

Не знаю. Но привкус от ситуации противный. Словно я дешевого мыла наелась.

Я посмотрела на герцога, молча предлагая ему начинать разговор.

Герцог молчал.

Я тоже, поскольку опасалась открыть рот. Здесь и сейчас я себя почти не контролировала, а это было опасно, очень опасно. Молчи, Вета, молчи…

Наконец герцог нарушил тишину.

— Вы меня заинтересовали, Вета. Скажите, сколько вы хотите?

— Поясните?

— Сколько вы хотите, чтобы с полгода побыть моей любовницей?

* * *

Я вцепилась в стол, чтобы не упасть. Перед глазами поплыли красные круги.

Да я…

Да как он…

Что за наглость!?

— Вон из моего дома…

Я услышала низкий холодный голос, и даже не сразу сообразила, что это рычу — я.

— Свой дом в Белом городе? Драгоценности? Титул?

Герцога спасла только отличная реакция. Взвар был еще горячим, а рука у меня не дрогнула. Сама покалечу, сама и вылечу.

Мразссссь!

Моринар увернулся, а спустя минуту меня прижали к твердой груди, да так крепко, что нос почти сроднился с золотой пуговицей.

— Все. Успокойся.

— Пусссссти, — от ярости получалось только шипеть.

Герцог и не подумал слушаться.

— Сначала успокойтесь, потом отпущу.

Вырываться было бесполезно, я это оценила. С тем же успехом можно было уговаривать водоворот отпустить тебя. Я медленно вдохнула и выдохнула. Раз, другой, третий…

Руки герцога разжались, когда я расслабила сведенные судорогой мышцы. Меня отпустили, и смотрели с интересом.

— Садитесь, госпожа Ветана.

Я осталась стоять, где и была. Герцог покачал головой.

— Садитесь.

На этот раз я опустилась за стол. После волны бешенства пойдет откат, я знаю. Как бы не упасть… колени уже ощутимо дрожали.

Герцог смотрел совсем иначе. Холодно, рассудочно. Какие там грязные намерения?

— Кто вы, госпожа Ветана?

— Что?!

— Хватит этой комедии масок. Кто вы?

Я помотала головой.

— Ваша светлость? Я не понимаю…

— Если будете уверять меня, что вы лекарка из бедных травниц, прикажу оттащить вас в тюрьму на пару дней. Или больше — как получится. Хватит вранья.

Меня затрясло уже вовсе непритворно.

— С чего вы…

— Вета… это ваше настоящее имя?

— Да.

— А полностью?

Я вдохнула. Выдохнула. Представила себе, как рассказываю герцогу всю правду — и уперлась намертво. Плеввать уже на все, мне что так, что этак не выжить.

— Это неважно.

— Мне кликнуть стражу?

— Зовите, — согласилась я. — Чай, и в тюрьме люди живут. И на каторге.

Герцог усмехнулся.

— Вета, вы кто угодно, только не простолюдинка. Вы неплохо играете свою роль, но некоторые детали выдают вас с головой. Вы узнали платину с изумрудами, не стоит отказываться. Вы не приняли с благодарностью украшение, вы не кричали, не кокетничали, не пытались пользоваться своей красотой… вы даже сейчас не пытаетесь сказать что-нибудь глупое. У вас слишком много выдержки и воспитания, свойственных лишь аристократам.

— Поверьте, ваша светлость, благородство — привилегия не одних только герцогов.

— Фамильярность, извольте покинуть, репутация, низкие поступки…

— Что в этом удивительного?

— Простонародье выражается иначе. Так как, госпожа Ветана?

Я опустила голову на сплетенные пальцы.

— Если я скажу правду — вы уйдете?

— Возможно.

— Только возможно?

— Не зная правды, я не могу дать ответ. Но узнаю я ее в любом случае. Вы меня заинтриговали, Вета. Алетар — мой дом, а я не люблю загадок в своем доме.

Я вздохнула. Выдохнула.

— Я старшая дочь, ваша светлость, но никогда не наследую титула. Любвеобильность аристократов известна крестьянам не понаслышке. И иногда она приносит плоды.

— И?

— Мой отец — граф. Меня воспитывали, учили, мной занимались в меру сил, мне дали возможность получить знания и умения… я уехала, чтобы не бросать тень на свою семью.

— Вашу семью?

— В нас одна кровь. Признают меня — или нет, не так важно. Вы должны знать, что за совершенное одним членом семьи, своей репутацией расплачиваются все.

Моринар задумчиво кивнул.

— Имен вы, конечно, мне сейчас не назовете.

— Нет, ваша светлость.

— Даже если я буду угрожать.

Я позволила себе поднять голову и улыбнуться. Уже спокойнее.

Поверил. Да я и не лгала.

Я — старшая. Я никогда не наследую титул, потому что есть мой брат. Наследник — он. И остальное так же верно. Просто толковать можно по-разному.