Дар смерти

Рамон распрощался, и покинул лечебницу. Пару минут он думал, не отправиться ли к лекарке, но потом махнул рукой. Его еще ждала прорва работы, да и в порт заехать надо, а то акула из дома, рыба в пляс…

Пока дядя болеет, на него пойдет двойная нагрузка. Рамон чуть усмехнулся.

Как часто люди мечтают о кончине богатых дядюшек? Чаще, чем хотелось бы храмовникам, это точно. А он готов заплатить, чтобы дядя пожил подольше.

Жизнь — особа с весьма черным и едким юмором, это уж точно.

* * *

Харни Растум только-только перевел дух от прихода Палача, только подумал, что жизнь успокаивает свое течение, как в дверь опять постучали.

Ну, тут уж Харни и вскочил, и в поклоне согнулся…

Приближенного Фолкса в Алетаре знали. Легенды ходили о его мстительности, злопамятности, жестокости и коварстве. Но — исключительно тихим шепотом. Донесут еще, мигом станешь следующим героем легенд.

— Приближенный…

— Садись, дитя Света, — махнул рукой Фолкс. Сверкнули драгоценные камни в перстнях, и Харни мгновенно преисполнился зависти. Хоть он и не бедствовал, а все же позволить себе рубин с голубиное яйцо величиной, и густо-синий сапфир не меньшего размера попросту не мог. И не по чину, и не по деньгам. — Ты, верно, гадаешь, что привело меня сюда?

— что бы это ни было — не сомневаюсь, что это ко благу всех детей Света! — отрапортовал Харни, предано выпучив глаза.

Фолкс усмехнулся.

Конечно, в эти гримасы он не поверил, но тут же главное, чтобы ему не мешали? Правильно?

— Истинно рассуждаешь, дитя Света. В Храме один из слуг его выступил с предложением…

Харни всем видом изображал напряженное внимание и любопытство, но молчал.

— Случается ведь и так, что люди здесь умирают…

— Мы не можем спасти всех, — помрачнел Харни. — Пытаемся, но не всегда получается…

— Я не виню тебя в этом, но не горько ли, что люди уходят в мир иной, не очистив перед этим душу?

— Горестно сие, — закивал Харни, всеми силами запихивая обратно ядовитый вопрос: «прачек пришлете?». И не прогадал.

Приближенный погладил подбородок, на этот раз уже другой рукой, демонстрируя перстень с изумрудом в окружении янтаря и кольцо с крупной жемчужиной голубого цвета.

— Храм принял решение прислать сюда служителя, коий будет напутствовать несчастных. Надеюсь, это не отяготит работающих в лечебнице?

Харни истово замотал головой.

— конечно, нет! То есть не отяготит! Вы же понимаете — это так полезно, и важно, и поговорить иногда хочется с умным и грамотным человеком, который снимет груз с твоей души, и…

Приближенный поднял руку, останавливая словоразлив.

— Найдется комнатка для скромного служителя?

— Постараемся найти! — отрапортовал Харни. — Только прошу не гневаться, лечебница наша не из богатых, особых условий предоставить не можем…

Приближенный повел запястьем.

— Важны не условия, а желание…

Харни опять закивал, прикидывая, что угловая комната в самый раз будет. А что там трещины по штукатурке, крыша подтекает и плесень завелась…

Ну, бывает. Не дворец, чай! Пусть служитель сам и разбирается… хе-хе, с ближайшим родственником! Вот!

Приближенный удалился, довольно улыбаясь, а Харни плюнул и удрал из кабинета.

На сегодня у него был явный перебор.

Королевский гонец, Белесый Палач, приближенный Фолкс… лучше удрать, пока нелегкая кого похуже не принесла!

Вот!

* * *

Поскольку в лечебнице ничего не отыскалось, Рамон решил заняться тиртанцами.

Как — заняться?

На то палачи есть, профессиональные, опытные, кого угодно разговорят! Этим они и занимались остаток ночи, утро, день… надо бы съездить, забрать протоколы, да и узнать — что там интересного рассказали пленники?

В пыточных Рамон пробыл часов шесть, но рыбешка стоила рыбалки. Ох, стоила!

Оказывается, трей Лантар занимался своим промыслом не просто так, нет. У него был — и есть! — компаньон в Алетаре.

Правда, имя компаньона никто не знает, но ведь можно и у трея спросить лично? Палачи обещают справиться. А если нет…

Некромант никогда не откажет в такой мизерной помощи!

Дело поставлено на поток, у трея несколько кораблей, малым не десяток, и в год они приносят очень кругленькую сумму. Даже с учетом всех вычетов, смертей, наценок… казна Алетара столько не зарабатывает! Ладно, зарабатывает, и больше, так то казна, а не поганый работорговец!

И длится вся эта история уж несколько лет, кажется, шесть, но может, и больше. Кто ж считает?

Дело матроса — плавать, а уж что там капитан прикажет…

Когда Рамон выходил из тюрьмы, руки у него чесались. И на трея, и на Тиртан, и вообще. Доберется он до этих подонков, ох, доберется.

Но самого жизненно необходимого ему никто не сказал! Вот ведь беда!

Узники клялись и божились, что никто из них не пользуется ядами! И оружие они ничем не смазывают! К чему?

Самый обычный рейс, постоять в порту, забрать рабов — и уплыть. Все, как всегда! Кто ж мог ждать? И готовиться, и…

Вот первые рейсы — да! Там нервишки вибрировали, а потом расслабились, хватку потеряли… кто ж мог ожидать?

Рыжий вор?

Да пес его знает!