Дар смерти

Нельзя. Я – горожанка, каких много, он – виконт. Даже если меня сейчас запихнут в карету и увезут, никто пальцем не пошевелит.

И я звонко рассмеялась.

– Ваше сиятельство, вы всегда так… интересно ухаживаете за девушками?

Виконт моргнул. Глупое выражение лица сменилось на понимающее. Ну да, к этому он и привык в высшем свете. К торгу высокородных продажных девок.

Меня ведь тоже так продавали…

– Госпожа Ветана, ни в коей мере я не хотел оскорбить ваши чувства, принося свой подарок. Надеюсь, вы примете его в знак моей глубокой признательности.

Я склонилась в низком, почти придворном поклоне.

– Господин виконт, могу заверить вас, что вы сделали великое дело. Составите мне компанию, прошу вас?

– Разумеется.

Мне была предложена рука, и я оперлась на нее. И уверенно развернулась обратно в лечебницу. Ронтен посмотрел непонимающими глазами, но пошел вслед за мной. Что, думаешь, я тебе прямо здесь отдамся, в кладовке?

Э, нет.

И я толкнула дверь в первую же палату. Четверо человек. Всех я знаю, все их болезни.

– Знакомьтесь, виконт. Это Саймон Торн, плотник. Сильное повреждение ноги, воспаление. Требуется настойка из коры белой ивы, чтобы снять жар, а еще – примочки из колючника[6], болотной клюквы, эвкалипта… Благодаря вам у нас есть теперь эти средства.

– Спасибо, милорд.

Плотник смотрел с кровати.

Хороший мужик, детей трое, вот и не обращался, пока уж вовсе плохо не стало. Монету сшибал, да и жене одной сложно. И денег лишних на лекаря нет.

– А это Дейв Митар, у него сильное воспаление в груди. Ему требуется очень многое. Отвар серого мха, бузины, с добавкой ядровых орехов[7], припарки с хреном на стопы… Благодаря вам, ваше сиятельство, мы сейчас можем лечить этих людей.

Дейв хотел что-то сказать, но закашлялся. Сильно, жестоко, едва не до рвоты. Тощее тело скрючили жестокие спазмы, заставляя корчиться на кровати, вырывая слезы. Недолго думая, я поддержала бедолагу, влила в него несколько ложек настойки, подождала, пока приступ стихнет, потрепала по волосам.

– Все будет хорошо. Справимся.

Одна палата, вторая третья, больные лица, воспаленные глаза, слова благодарности… На пятой палате виконт сломался.

– Простите… Мне надо выйти.

Я проводила его на улицу. Сама заскочила в лечебницу, быстро плеснула кипятка в стакан с травами, добавила пару ложек меда, размешала.

– Выпейте.

– Что это?

– Ничего особенного. Смородина, мята, малина, мед, немного ягод. То, что вы купили и прислали. Поможет прийти в себя.

Виконт послушно осушил стакан, кивнул мне.

– Спасибо. И вы так… каждый день?

– Да. А благодаря вам эти люди выживут. Понимаете? Король выделяет средства, но сюда доходит не так много. Чиновники всегда… О, я не говорю, что они воруют, но…

– Не надо, Ветана. Я понял.

Я сжала его руку.

– Вы хотели произвести впечатление на девушку, но не поняли, сколько добра принесли людям.

Ронтен посмотрел на меня. И впервые – иначе. Не как на объект охоты. Нет, на девушку, которую хотят уложить в постель, так не смотрят. С робким любопытством и даже зародышем уважения.

– Неужели вам не противно? Не тяжело?

– Ваше сиятельство, если бы я так думала – вы бы уже умерли. Поверьте, это тяжелая, грязная, каторжная работа, но зрелище здорового человека, который уходит из лечебницы на своих ногах, счастливые глаза его семьи искупают все.

Ронтен сжал губы.

– И так изо дня в день? Чужая боль, кровь, грязь…

Я поднесла пальцы к вискам.

– Этого хватает в любой жизни. Виконт, я не стану произносить красивых слов. Я работаю, получаю деньги за свою работу, далеко не все умею, здесь есть лекари лучше меня. Просто делаю, что могу. Вот скажите, зачем вы – виконт?

Такого вопроса от меня не ожидали.

– Я родился…

– Понимаю. Ваше сиятельство, а зачем? Для чего вы живете? Чтобы гонять по улицам, заполняя пустоту? Или все же иное? Вы же аристократ, у вас есть земли, там живут люди, и они зависят от вас.

Судя по глазам виконта – управляющий разбирался с людьми. А благородного господина это не касалось. Но не признаваться же?

– Ваше сиятельство, мы, лекари, так же отвечаем за этих людей, как и вы за своих подданных. Только вы – от рождения и до их смерти, а мы – на короткое время. Но за эти дни мы делаем очень многое. Отдаем им все силы, все время, часто вырываем куски из своей жизни, отнимая их у родных, близких, детей. Вы деретесь на дуэлях, а мы сражаемся со смертью. Постоянно, безжалостно. И часто, очень часто она побеждает.

– И вы опять поднимаетесь в атаку после победы?