Дар всемогущества

Одиночка зашел в спальню милого друга и впервые увидел ее своими глазами. Какая она милая, тихая и беззащитная, подумал он. Если ему суждено умереть, прежде он позаботится о ее будущем, теперь он в состоянии зто сделать.

Он прислушался, о чем говорили на ММ-3.

— Не кажется ли вам, что нам надо подумать, что делать дальше, говорила Стелла.

— Меня тошнит от искусственных цветов, — не слушала ее Сесиль.

— Давайте найдем какую-нибудь пограничную планету, — предложил Ясномыслящий, — и переоборудуем ее для нашего проживания, Если там уже есть жизнь, мы изменим ее так, как нам захочется. Я бы начал с какого-нибудь сорняка и превратил его в плодовое дерево.

— А что, если вернуться домой и предложить свои услуги Совету ОПС? сказала Стелла. — Я бы с удовольствием работала на благо человечества на старой Земле.

Ля Кониус презрительно фыркнул:

— Вас все тянет на мелочи. А у нас ведь есть более серьезные проблемы. Например, мы можем изменить других по своему образу и подобию, но возникает опасность: вдруг среди новых суперменов окажется один или несколько психопатов. Всемогущий псих! Нам следует заключить пакт, предусматривающий сохранение секрета и невозможность передачи его другим.

— Возникают некоторые сложности, — сказал Ясномыслящий. — Если мы подвергнем изменению многих, это может плохо кончиться, но если ограничим круг лиц, обладающих даром, небольшой элитной группой, мы создадим олигархию с диктаторским уклоном.

— До сих пор многие считают, что мягкая просвещенная диктатура — самая лучшая форма правления, заметила Сесиль и рассмеялась. — Но я сама не собираюсь проводить жизнь в заботах о населении галактики. Пусть этим занимаются другие.

— А я согласна с Ясномыслящим. Почему бы нам не убраться подальше, найти маленькую планетку вне пределов досягаемости кораблей ОПС и переделать ее по своему вкусу. Я ужасно устала от ММ-3 и от экстравагантности ее бывших обитателей, — сказала Марта.

Джон не принимал участия в беседе. Он был далеко.

Он думал о создании героической скульптуры. Его ум рыскал по поверхности планеты в поисках подходящего куска гранита или какого-нибудь другого камня.

— Но есть одна проблема, которая полностью выпала из поля нашего внимания, — Ля Кониус нахмурился, — Одиночка.

— Я думала о нем, — сказала Сесиль. — Если он упорно не желает присоединиться к нам, самым лучшим выходом было бы извлечь из его сознания все, что касается нашего пребывания здесь, и отправить домой, предварительно записав в его памяти информацию о нашей смерти.

— Вы не сделаете этого! — Стелла была шокирована цинизмом Сесиль.

— У нас впереди еще два или три сияния. Потом оно исчезнет на 75000 лет, — сказал Ясномыслящий. — Если Одиночка не воспользуется своим шансом и не облучится, бояться нам его нечего.

— Трудно сказать, — засомневался Ля Кониус.

— Мне кажется, Ясномыслящий прав, — сказала Марта. — Он не причинит нам вреда. Мы будем здесь через 75000 лет, а к тому времени целая раса будет готова получить свою дозу облучения.

— Боюсь, что целая раса будет недостойна этого, заметил Ля Кониус. Миллиарды людей, каждый из которых при желании сможет засунуть тебе в карман звезду и взорвать ее там? Нет, это невозможно.

— Чем дольше я думаю об этом, — заговорила Марта, — тем больше склоняюсь к мысли об изолированной планете. Лучше вне пределов этой галактики. Возможно, жившие здесь люди вовсе не умерли, а просто переселились куда-нибудь подальше. Мы можем стать родоначальниками новой расы — расы суперсуществ.

Ля Кониус покачал головой.

— А что, если наши дети будут рождаться уже всемогущественными. Сможешь ты доверять ребенку пяти лет, который играет со звездой, как с мячиком. А что, если твой милый сыночек раскапризничается и распылит мамочку на атомы?

— А что, если через несколько поколений кто-то из наших отпрысков разовьет в себе диктаторские наклонности со всеми вытекающими отсюда последствиями? — спросил Ясномыслящий.

— Элементарно! — рассмеялся Ля Кониус. — Да здравствует император Вселенной! — он ухмыльнулся. — А вот это звучит еще лучше: «Да здравствует Ля Кониус, высший повелитель этой и всех других галактик!» — А у наших предшественников правительства не было! — заметил Ясномыслящий.

— Через несколько тысяч лет я сделаю для своих подданных перерыв, сказал Ля Кониус, воздев руку величественным жестом. — Может быть я дам им право голоса, но голосовать они будут только за меня!

— Какой ты негодяй! — сказала Сесиль.

— Поосторожней, красавица! Ты мне еще не надоела, но…

Зеленые глаза Сесиль превратились в щелки.

— Ты считаешь себя незаменимым?

— А то как же! — он усмехнулся. — Если я не буду смазывать твою колесницу, то кто это сделает за меня?

Сесиль отступила к стене.

Одиночка готов был вмешаться, но опоздал.

Человек в форме офицера флота материализовался в центре комнаты. Он ошарашенно вращал глазами.

— Что за чертовщина? — спросил он с дрожью в голосе и упал на колени.

— Не надо пугаться, мальчик, — сказала Сесиль. — Это просто сон. Ты скоро вернешься на свой корабль и даже не вспомнишь этот чудесный сон.