Дар золотому дракону

А ведь и правда. Всё не могла понять, что не так в этом лесочке, возле которого мы остановились. А теперь сообразила — тишина. Не поют птицы, не жужжат насекомые. Мёртвый какой-то лес.

Додумать не дала огромная лапа, вновь закинувшая меня на загривок дракона. Подхватив наполовину опустевшую сеть, он снова взлетел и взял прежний курс, причём летел заметно быстрее. А я глянула на оставшиеся внизу дары, потом на сетку.

— Не проще ли было оставить корову? — спросила, не особо надеясь на ответ.

— Её доить нужно, и козу тоже, — ответил дракон. Теперь натуги в его голосе не слышалось, похоже, он готов мне отвечать.

— А зачем тебе я?

— Корову доить, — в высоком голосе явно слышалась усмешка. — Надеюсь, умеешь?

— Конечно, — вопрос меня даже обидел. — Да я лет с восьми коров дою!

— Вот и отлично, — кивнул дракон.

Какое-то время мы летели молча, а потом я не выдержала.

— Дракон, а у тебя имя есть?

— Есть. Я — Керанир, — отозвался мой крылатый конь.

— Какое интересное имя — Керанир, никогда раньше такого не слышала. А я — Аэтель.

— У меня вполне обычное драконье имя, — отозвался Керанир. — Я вот, например, тоже имени Аэтель не встречал, так и что?

— Керанир, — я всё же решила попробовать, особо на удачу не надеясь. — А может, ты всё же вернёшь меня назад, а? Ну, правда, какой с меня прок?

— Нет, Аэтель, извини, но ты нам очень нужна, — вздохнул дракон. — Я ведь взял лишь то, что люди мне сами предложили, не украл же. Тебя мне подарили, так что, теперь ты наша. Смирись.

— Ладно, — вздохнула в ответ. — Выбора-то всё равно нет.

— А ты хлеб печь умеешь? — поинтересовался дракон.

— Конечно.

— А белье стирать?

— Да я его каждый день стираю!

— А детей нянчить? Кашу варить, купать, спать укладывать…

— Носы сопливые вытирать, попки грязные мыть, — подхватила я. — Всё умею. Я просто мастер по кашам, соплям и грязным попкам. У меня двенадцать младших братьев и сестёр, здесь хочешь-не хочешь, а научишься.

— Тогда мне очень удачный подарок достался, — удовлетворённо покивал дракон.

— Вот же влипла, — пробормотала я. — Керанир, ты меня что, насовсем забрал? Я домой вообще не вернусь?

— Насовсем? Нет, не думаю. Лет на десять, наверное, пока Нивена не подрастёт.

— Ой-ёй… — закручинилась я. — И кому я через десять лет нужна-то буду? Останется куковать в старых девах, у братьев в няньках-приживалках жить!

И я тихонько жалобно заскулила, скорбя о своей доле. При этом сама себе удивлялась — когда дракон меня уносил, и не пикнула, хотя тогда ещё маячил шанс быть съеденной, а вот теперь вдруг расклеилась. Впрочем, едят-то быстро, а в няньках мне теперь всю жизнь быть. Может, не нужно было Годфриду синяк ставить? Потеряй я с ним девственность — не участвовала бы в жребии. Да кто ж знал-то!

Представила себе Годфрида с его слюнявыми губами и гадким запахом изо рта, когда он меня у амбара зажал и поцеловать пытался — чуть не стошнило. Нет уж, лучше всю жизнь в няньках, чем с ним.

— Да не ной ты! Мы тебе золота дадим. Много. С таким приданным тебя и в пятьдесят в жёны возьмут, не то что… А сколько тебе, кстати?

— Восемнадцать будет, — вздохнула я. — Осенью.

— Что? Тебе семнадцать? Эти люди что, совсем психи — дитёнка в дар отдавать?

— Я не дитёнок! — возмутилась я. — Из тех, кто в жребии участвовал, я вообще старшая была. А сколько надо-то? — Мне стало вдруг любопытно.

— Не знаю, — дракон пожал плечами, от чего я крепче вцепилась в гребень, поскольку меня ощутимо качнуло. — Нам бы взрослую женщину. Лет тридцати, хотя бы.

— Ой, ну ты смешной! Где ж тебе тридцатилетнюю девственницу-то взять? Фритсвит-перестарку двадцать четыре было, её никто не брал, потому что она косая, и зубы как у белки. Так и её вдовец Итгар забрал в жёны.

— А почему именно девственница-то? — удивился дракон. — Если работницу в хозяйство брать, так лучше опытную женщину в годах, это ж любому понятно.

— Работницу? А у нас говорят — невеста дракону.

— Невеста? — фыркнул Керанир. — Зачем нам человечка в невесты? Глупость какая! — и дракон затрясся от смеха.

— Эй, осторожнее, уронишь! — взвыла я, а потом обиженно проворчала. — И не я это придумала, нечего смеяться!

— Невеста! Ой, не могу! — продолжал потешаться Керанир. — Ох уж эти люди!

Какое-то время мы летели молча, то есть я молчала, а дракон фыркал и хихикал. Наконец любопытство победило.

— Керанир, а сколько у тебя детей?

— У меня? А, ты имеешь в виду, сколько тебе нянчить придётся? Троих, пока только троих. Хотя мы очень надеемся, что будет больше.

Последнюю фразу он произнёс тихо и как-то тоскливо, что ли. Странно это всё.

— Ну, трое — это ерунда, — улыбнулась я. — Это легко.

— Да ты не волнуйся, дети у нас послушные, не капризные и не сопливые, — на последнем слове дракон хихикнул, словно сказал что-то смешное. — Ты нам больше по хозяйству нужна. Не справляемся пока, — и он тяжело вздохнул.

Тут до меня дошло.

— Керанир, как же я детей твоих нянчить-то буду, они, поди, здоровенные, с корову!

— Что? С какую корову? А, вон ты о чём? Слушай, Аэтель, а ты что, совсем о нас ничего не знаешь?