Дарио

У меня было только несколько платьев, которые я привезла из дома. Если бы я взяла их с собой, то вспоминала бы все, что здесь произошло.

Как Дарио снимал их с меня…

И как Дарио занимался со мной любовью.

— Ты можешь сжечь их, — подавленно сказала я. — И все воспоминания, которые они хранят.

Никколо тяжело вздохнул… затем подошел к кровати, грустно улыбнулся и протянул мне руку.

Так же грустно улыбнувшись ему в ответ… взяла его руку…

И он вывел меня из комнаты.

Глава 45

Все братья ждали меня в холле.

Все, кроме Дарио.

Сначала мне было стыдно, казалось, что они меня осуждали…

А потом я увидел грусть в их глазах, когда Никколо провожал меня вниз по лестнице.

Массимо был первым.

— Спасибо, — прошептала я. — За то, что спас мне жизнь.

— Я бы сделал это еще тысячу раз. — Его улыбка была печальной. — Я надеялся… что ты будешь рядом еще долго-долго.

У меня на глазах навернулись слезы, и я улыбнулась в ответ.

— Я тоже.

Следующим был Роберто.

— Мы не успели толком поговорить, — сказал он неловко, — но ты, похоже, замечательный человек. Если я могу чем-то помочь тебе и твоему отцу в будущем… в бизнесе, в деньгах, в чем-то, что вам понадобится… пожалуйста, дай мне знать.

И он вложил мне в руку визитную карточку.

— Спасибо, — сказала я, и это было очень искренне.

Следующим был Валентино. К моему удивлению, он протянул руки и обнял меня.

— Ты замечательная девушка, — сказал он. — Замечательная женщина.

— Не окажешь ли ты мне услугу? — спросила я.

— Что?

— Постарайся не разбить сердце Катерины.

Он грустно улыбнулся.

— Я постараюсь… Обещаю.

Последним был Адриано. Один из всех братьев, он выглядел сердитым, когда я подошла к нему, но это было для него обычным делом.

Я смотрела на него, не зная, что он скажет или сделает.

И тогда он сказал просто.

— Ты заслуживаешь большего.

Я расплакалась и улыбнулась.

— Спасибо.

Ни с того ни с сего он наклонился вперед и поцеловал меня в лоб, как это мог бы сделать мой отец.

Не знаю почему, но это подействовало на меня сильнее всего. Слезы потекли по моему лицу.

Ларс стоял в конце очереди. Он ласково посмотрел на меня и сказал.

— Я отвезу тебя домой. Ты готова?

Я кивнула.

Он открыл передо мной дверь.

Я оглянулась на братьев и улыбнулась сквозь слезы.

— Спасибо, — тихо прошептала я…

А потом я ушла и оставила их навсегда.

Глава 46

Дарио

Я стоял в ее пустой спальне. В воздухе все еще витал ее запах.

Никколо постучал в дверь и вошел.

— Ну… она ушла.

Я просто молча кивнул.

— Почему ты ее отпустил? — спросил он.

— Она хотела уйти.

Никколо горько рассмеялся.

— Ты не был таким сговорчивым, когда она хотела пойти на исповедь неделю назад!

— Это другое дело.

— И В ЧЕМ ЖЕ РАЗНИЦА?! Объясни мне!

Я повернулся к нему лицом.

— Какое тебе дело? Ты же не хотел, чтобы я приводил ее сюда!

— Ну, это уже сделано, так какая разница, чего я хотел?

— Может быть, я наконец-то решил прислушаться к совету своего консильери, — насмешливо сказал я.

— Чушь. Почему ты не можешь просто признать, что происходит?

Я отвернулся от него и ничего не сказал.

— Это же очевидно, что ты влюблен в нее, дурак, — огрызнулся Никколо. — Я вижу это, все остальные видят это…

— В том, что мы делаем, нет места любви, — прорычал я. — Не в той жизни, которую мы ведем.

— Чушь! Ты знаешь, что папа любил маму…

— Это было целую жизнь назад. Теперь это другой мир.

— Нет, это не так! — кричал Никколо. — Мы унаследовали все это — риск тот же, насилие то же, выбор между жизнью и смертью тот же — ничто не отличается от того, с чем сталкивалась наша семья на протяжении многих поколений! Так чего же ты так боишься?!

Я сделал секундную паузу, а затем сказал.

— Оставив здесь, я подвергаю ее опасности.

— Слишком поздно! Она уже подвергалась опасности и вышла невредимой! Это не причина. Что, черт возьми, на самом деле случилось?

Я не ответил.

— … думаешь, что это сделает тебя слабым, если ты ее полюбишь, — понял Никколо. — Ты был Доном три недели, ты и так едва держишься… и боишься, что если оступишься, если совершишь ошибку, то все, за что боролась наша семья, превратится в пыль… и во всем будешь виноват ты. В этом причина, не так ли? Так что ты будешь играть трагического героя, будешь несчастным и одиноким, и нести весь мир на своих плечах.

— Пошел ты.

— Нет, ПОШЕЛ ТЫ НА ХУЙ. Ты мой брат, моя семья, и забываешь, что мы вместе в этом деле. Мы стоим вместе, или падаем вместе — но главное, что мы делаем это вместе. Мы делаем это для того, чтобы семья продолжалась, а как она может продолжаться, если ты отказываешься любить? Если отказываешься взять жену и родить детей? Любовь к Алессандре сделает тебя сильнее, идиот. У тебя будет нечто большее, чем ты сам, за что можно бороться.

— У меня есть семья, за которую я должен бороться…

— Нет никакой семьи, если она кончится на нас! — прорычал Никколо. — Если мы будем последними… если мы умрем в одиночестве… то ради чего, черт возьми, мы жертвовали собой? Какого черта все это стоит, если не с кем поделиться, некому передать?