Дариус Дорван, наёмник (СИ)

В этих местах частенько бывает так, что жители затерянных в Балинуйском лесу деревень, собираются в вооружённые ватаги, и идут к торговому пути грабить проезжающих мимо купцов. Почему-то такое занятие считается у них не душегубством, а своего рода промыслом, как, например, бортничество. С другой стороны, чего удивительного, все эти лесные поселения и состоят в основном из тех, которым за совершенные ими грехи назад к людям дороги нет.

'Вероятно, это лишь часть банды, с таким количеством делать на дороге нечего — пяток хороших воинов из охранения каравана разнесут их в клочья. Но миром не разойтись', – сообразил он, наблюдая за тем, как встретившиеся им люди рвут из-за поясов оружие.

Правая рука привычно потянула из тула стрелу, а левая уже сжимала лук.
Два десятка шагов — самое подходящее расстояние для того, чтобы успеть выпустить стрелу, выхватить саблю и встретить врага с клинком в руке.
Стрела угодила туда, куда он ее и направил: в центр груди ближайшего к нему разбойника, заросшего по самые глаза бородой и обутого в высокие, много выше колен сапоги, явно снятые с убитого всадника.
Сторн, обучая его, не раз повторял, что лучше научиться стрелять быстро, пусть и по недалекой цели, чем разить бегущего зайца за две сотни шагов, тщательно выбирая момент для выстрела, рассчитывая дистанцию, скорость бега и силу ветра.

— Такая стрельба не раз спасет тебе жизнь, — объяснял Сторн. — Не каждому дано быть хорошим лучником, отличным могут стать единицы, а обучить бить в упор быстро и наверняка, можно всех…

Пальцы левой руки разжались, выпуская лук, чтобы потянуться назад, за правое плечо, ухватиться за ножны и дернуть их вперед. Правая рука ухватилась за рукоять, резкий рывок в противоположные стороны, и клинок голубоватой стали на свободе, устремив хищное острие на врага.

Его выстрел был не первым, слева и справа от него тетивы щёлкнули еще прежде, чем он умудрился натянуть лук.

И смотреть не надо — это Галуг и Бист, ведь кроме него самого, лук имеется только у Бора, но тот так быстро выстрелить не сумеет. Вправо можно не смотреть еще и потому, что у сверда Биста лук другой формы, в отличие о тех, что используются в Фаронге, с рогами, сильно загнутыми вперед. У его лука и скрип отличатся, и тетива при стрельбе звучит по-особенному.

Цель Галуга упала со стрелой во лбу, успев по дороге к земле прокрутиться вокруг своей оси, сделав чуть ли не полный оборот. Разбойник, в которого угодила стрела Биста, хрипел, ухватившись за черенок стрелы, торчавшей у него под подбородком.

Выхватывал саблю Дариус уже на бегу, стремясь покрыть разделяющее их с врагом расстояние как можно быстрее, слыша за спиной топот ног бросившихся вслед за ним его людей.

Выхватил он и кинжал, сжав рукоять обратным хватом и прижимая его лезвие к предплечью. Щитов в дорогу не брал никто, лишний вес, а лезвием кинжала можно блокировать удар, или дать ему скользнуть, уводя в сторону.

Сторн вообще брал в руки по кинжалу обратным хватом, и спокойно оборонялся от двух-трех противников, вооруженных кто чем. В учебном бою, конечно, но все равно впечатляло.

Дариус выбрал себе целью здоровенного мужика в заломленной набок, похожей на колпак шапке. Он был самым ближним и, вероятно, главным среди так некстати повстречавшихся им людей.

Дариус ударил сходу, длинным размашистым ударом, начиная размах далеко из-за плеча. Он выбрал такую атаку из-за того, что его противник держал поперек себя топор с длинным деревянным топорищем, которым и попытался прикрыть голову, выставив его перед собой. Расчет оправдался полностью — лезвие легко преодолело деревянную преграду, вонзившись в голову вожака.

Будь в руке любое другое оружие, Дариус десять раз подумал, прежде чем поступить именно так. Но на свою саблю он надеялся полностью, и в очередной раз она его не подвела.

И сразу же Дариус с потягом ударил влево по обутой в сыромятный постол ноге, целясь в подколенный сгиб. Там жилы, там вены и самое главное — теперь раненый не сможет закончить атаку, оставшись на одной ноге. Галуг, воспользовавшись тем, что его противника покачнуло, с силой воткнул обломок меча ему в лицо. И уже затем подхватил с земли оброненный врагом топор с широким и длинным лезвием, о которое он и обломал лезвие своего меча.

К тому времени бой уже был завершён. Противник Ториана, видя несущегося на него с яростным ревом здоровяка, отшатнулся назад, запнулся, упал, да так на земле и остался.