Dark and Dangerous Love (СИ)

- Не извиняйся, - вспылил Зейн. - Пожалуйста, не надо. Я не заслуживаю этого, в отличие от оскорблений и большего… Не надо прощать меня, и этого я не заслужил.

Он бросил нож на пол, разрезав камень. Взгляд Зейна встретился с Гарри.

- Ты думаешь, у меня есть шанс вернуть все назад?

- Нет, - слова вылетели изо рта Гарри раньше, чем он мог понять это. Пауза. В момент раскаяния он добавил: - Но ты можешь, если найдешь способ стереть ее воспоминания.

Тишина, длившаяся во время одного удара сердца. В следующий удар камера наполнилась двумя сухими смешками: один принадлежал Гарри, другой - Зейну. Это было тихо и быстро. Нормальный момент в его затененной болью душе. Крики и стоны были фоновой заставкой, как и обычно. Пытки были не слышна.

Сам Гарри был объектом для садистского времяпрепровождения Зейна не ранее, чем час назад. Но почему-то он забыл это. Зейн был его лучшим другом, и он был сломан. Хотелось бы Гарри исправить это, внести свет в темноту души создателя, но он не мог, только Эв была способна на это.

И… что ж, этот мост был сожжен ночью в мотеле. Зейн сломал ее доверие, совершив то дело. Ничто не могло вернуть время и стереть это.

- Я всегда прощу тебя, даже если ты не заслуживаешь это, если запрешь меня и будешь пытать… А ведь это было очень больно. Серьезно, чувак, - добавил Гарри, слегка улыбнувшись, попытавшись поднять настроение Зейна. - Нам стоит поменяться местами, чтобы я попытал тебя часик, а?

Зейн посмотрел на него, его глаза были наполнены слезами. Сердце Гарри разбивалось от этого. Холод повеял в комнате.

- Гарри… - голос Зейна был поход на шепот. - Я… сделал кое-что ужасное… - он медленно упал на колени.

- Зейн…

Всхлип. Дыхание Гарри сбилось. Разбитый Король всхлипывал.

- Зейн, что случилось? - Гарри натянул оковы, отчаянно пытаясь приблизиться к другу.

- Его больше нет. Ромео… Мой сын…

========== Часть 167 ==========

Гарри понял все практически в тот же момент. Ромео.

Воспоминание было скрыто далеко внутри и давно бы покрылось пылью, если бы он не возвращался к нему снова и снова, чтобы помучить себя. С той секунды, когда вампир понял свои чувства к Эвелин он напоминал себе ту историю в качестве наказания, как заметку о том, как много Эв значила для Зейна.

Он сделал больно Зейну и хотел страдать. Словно быть запертым в этом аду, вдали от солнца, не было достаточным. День за днем его секли, били, иссушали, а потом оставляли на исцеление, чтобы через часик вернуться и повторить. Но Гарри все еще хотел большего. Он шел навстречу боли с распростертыми объятиями, дорожа этим. Ведь лорд понимал, как сильно он не делал бы себе больно или получал со стороны, это не сможет сравниться даже с половиной боли, причиненной Зейну, когда Король понял, что Эвелин влюбилась в мужчину, которого он считал своим лучшим другом.

Воспоминание было свежим и чистым, словно это случилось вчера. Выражение лица Зейна и мягкий тон, которым он произнес следующее:

- Если я когда-либо влюблюсь еще раз, если у меня однажды будет ребенок, я назову его Ромео.

Такие слова он пробормотал вслух, не обращаясь к кому-то в отдельности. Гарри не был уверен, что его речь должна была быть услышана. Может, Судьба завернула такую игру, заставив его быть рядом в тот миг. Чтобы потом, много веков спустя, когда цилиндры перестали быть в моде и старый Лондон забыл баллы, он ощутил все это и пожелал смерти.

Ромео. Зейн никогда не говорил, почему так хотел назвать сына. А теперь, наверное, было не лучшее время уточнять, ведь он, прижав колени к груди и свернувшись как ребенок, всхлипывал. Гарри никогда не видел Короля таким разбитым.

Это было похоже на нож, разрывающий его сердце. Нет, не один, а миллионы, миллиарды, даже не найти такого числа или слов, описывающих его боль, разрывающую его сердце. В комнате не хватало воздуха, как и в его легких и теле.

Осознание медленно подкрадывалось. Он чувствовал боль друга и ненавидел себя еще больше, потому что больше всего Зейн нуждался сейчас в Эвелин… И они оба знали, что там он не найдет ничего. Слезы были как маленькие кинжалы, и они кололи его глаза. Гарри прикусил щеку, делая все, чтобы сдержаться. У него не было права плакать или чувствовать сожаление.

- Я… - приоткрыл рот Зейн, но не смог продолжить, прерванный очередным всхлипом, который послал мурашки на спину Гарри.

“Убей меня, пожалуйста, - подумал кудрявый вампир, практически умоляя. - Убей меня, отомсти. Я заслужил умереть”.

Все внутри него переворачивалось, глаза слезились. Мир падал вокруг него, пока он повис на цепях. Пара метров никогда не казались такой далью. Ему нужно было быть там, в другом конце помещения, около Зейна. Он должен был сказать все, что пожелает его Король, сделать все возможное. Если это значило вырвать собственное сердце, то так и будет. Он сделает это.

Все, что бы Зейн ни попросил, Гарри сразу бы исполнил. Всегда.