Дарственная на любовь

И, возможно, Теар смог бы одержать победу, если бы не древний демон, что вознамерился разрушить подземный зал до самого основания. Земля дрожала под ногами, а в разверзшуюся перед нами пропасть обваливалось все больше и больше кусков породы, уменьшая шансы на спасение тех, кто остался по ту сторону обрыва. Да и своды трещали так, что казалось, они вот-вот рухнут нам на головы, погребут под собой, став нам вечной могилой.

– Ну, что застыли? Уходим! – рявкнули над ухом, а в следующий момент кто-то бесцеремонно обхватил меня поперек тела и, не обращая ни малейшего внимания на мое яростное сопротивление, перекинул через плечо и потащил прочь из разрушающегося зала.

Дальнейшее я помню смутно. Все смешалось, превратившись в невнятные обрывки фраз и смазанные картинки, мелькающие перед глазами. Вокруг висела каменная пыль, стало трудно дышать. Глаза слезились: кажется, тоннель затянуло не только пылью, но и едким дымом.

И когда мы наконец выбрались на поверхность, я первым делом жадно глотнула воздуха. А потом привалилась к сырой земле, чувствуя, как пропитывается влагой тонкая одежда. Стылый воздух заполнял легкие, и вместе с тем постепенно прояснялось сознание.

И вдруг что-то гулко хлопнуло за спиной, болезненно ударив по ушам, заставив мигом подскочить на ноги и схватиться руками за голову. Из темного нутра шахты, послужившей нам выходом, вырвалось густое облако пыли и пепла, накрыло с головой, отчего я вновь упала на землю и мучительно закашлялась.

А когда отдышалась, меня, словно громом, прошило пониманием – это конец. Выхода больше нет. И Теар остался там, где-то глубоко под землей, под обломками обрушившегося тоннеля. И я даже не знаю, жив ли он еще. Кажется, впервые за все время я пожалела, что наша связь разорвана и что я не могу почувствовать его, не могу понять…

– Сайф! – в надежде обернулась я к его кузену, но тяжелый взгляд, с каким тот смотрел на шахту, не обещал ничего хорошего. – Сайф, скажи мне, что он жив!

Лаэр молчал, и я подбежала к нему. Схватила за ворот порванной куртки и принялась лихорадочно трясти.

– Ну, скажи хоть что-нибудь! Ты ведь чувствуешь его? Сайф, чувствуешь?

– Теар жив, но… – севшим голосом начал лаэр, и я почувствовала, как к глазам подступают жгучие слезы. В горле застрял колючий ком, не давая сглотнуть. – Но надолго его не хватит. Нить его жизни слабеет, становится тоньше с каждой минутой. Сам он не выберется.

– Значит, нужно что-что делать. Вернуться! – закричала я и обвела взглядом Лунных, столпившихся у входа в шахту.

Они выглядели уставшими, измученными. Все в грязи и бурых разводах крови. Кое-кто был ранен. В них не осталось ни капли магии. Да что там магии – многие были не способны даже обернуться, не говоря уже о чем-то большем. И все равно все как один поднялись на ноги, когда Глен скомандовал:

– Попробуем разобрать завалы.

– Пыль еще не осела, там невозможно дышать, – обреченно вымолвил кто-то из толпы.

– Знаю… – выдохнул Глен. – Сделаем мокрые повязки на лицо. Быть может, это поможет.

Лаэры слаженно кивнули и с выражением стальной решимости принялись исполнять приказ.

Я знала, что они не бросят своего итару. Ни один из них не отступит. Эти воины будут бороться до конца. Но не надо было быть провидцем, чтобы понимать, насколько мизерны шансы на успех.

Сколько времени они будут возиться? День, два? А помощь Теару нужна прямо сейчас.

Время утекало, словно вода сквозь пальцы. А меня начинало ощутимо потряхивать.

Многоликий Эхжи, неужели ничего нельзя придумать?! Неужели выхода нет?

И в тот самый миг, когда я вознамерилась собственными руками разгребать камни в обрушившейся шахте, моего слуха коснулся утробный вой горна.

Из-за жидкого перелеска, черневшего голыми облетевшими деревьями, показался конный отряд. Несколько десятков воинов, закованных в блестящую золотую броню. Здесь, на фоне черной мокрой глины, обломков и общей разрухи, они казались чем-то совершенно чужеродным, нереальным. Настолько нереальным, что я протерла глаза, не веря в то, что вижу.

Но картинка не изменилась – это была королевская гвардия, во главе которой ехал сам его величество, строгий и собранный. А рядом с ним я приметила лица и остальных итару. И изнутри поднялась жгучая волна злости, боли и обиды. И все, что мне хотелось, крикнуть в лица этим высокородным трусам: «Где же вы были раньше?! Почему явились только сейчас, когда ваша помощь была нужна намного раньше?»

Но я все же взяла себя в руки, упрямо сжала кулаки и задавила рвущиеся наружу рыдания. Подошла к спешившемуся королю и, несмотря на свою неприязнь, несмотря на противоречивое, непонятное отношение к этому лаэру, произнесла единственное, что сейчас имело смысл:

– Прошу вас… спасите его…

Глава 13

Раньше я думала, что самое страшное, что может случиться со мной в жизни, – это попасть в плен к Ойнэ, терпеть его издевательства и боль, надругательство над телом и душой. Сжиматься в трясущийся комок от одного звука его голоса, жмурить глаза, чтобы не видеть ненавистного лица, скалящегося в предвкушающей улыбке.