Дарвиновская революция

Многие из названных нами ученых активно участвовали в работе Геологического общества. Они, собственно, и собирались здесь для того, чтобы обменяться мнениями и идеями, в том числе и теми, которые непосредственно касались проблемы органического происхождения. Баклэнд был президентом общества с 1824 по 1826 год (вторично – в 1839–1841 годах), Седжвик – с 1829 по 1831 год, Лайель – с 1835 по 1837 год (вторично – в 1849–1851 годах), а Уэвелл – с 1837 по 1839 год. Гершель никогда не был его президентом, и только потому, что он отказался от помощи Уэвелла, не раз предлагавшего ему свою посильную поддержку при избрании на пост президента. Как бы то ни было, многие из этих ученых, даже сложив с себя президентские полномочия, долгие годы входили в состав исполнительного совета общества. Так, в 1830 году президентом был Седжвик, Лайель – ученым секретарем по связям с зарубежными обществами, а Баклэнд, Уэвелл и Гершель – членами совета. К концу десятилетия членами совета стали Генслоу и Оуэн, Бэббидж часто посещал заседания общества и был его рьяным сторонником, а Баден Поуэлл был избран его членом. Не будет преувеличением сказать, что во многом именно благодаря этому обществу и упомянутым ученым мужам, которые привносили в него свои научные идеи и обменивались ими, Чарльз Дарвин сумел вынести на обсуждение и решить проблему органического происхождения.

Упомянутый выше Королевский институт, в котором устраивались публичные демонстрации научных опытов, читались лекции и который получил заслуженное признание благодаря тому, что активно поддерживал (среди многих прочих) таких выдающихся ученых, как Дэви и Фарадей, в силу его специфики не входит в сферу наших интересов. Зато особого упоминания заслуживает Британская ассоциация научного прогресса, основанная в 1831 году (Кардуэлл, 1972, с. 59–61), примечательная тем, что она ежегодно устраивала научные конгрессы-заседания, проводившиеся в разных провинциальных городах Британии (но не в Лондоне). Помимо обычных заседаний эта ассоциация проводила встречи отдельных научных секций, посвященные специфическим наукам, и эти встречи вскоре стали важной частью научной жизни в викторианскую эпоху. Здесь встречались и обменивались информацией профессиональные ученые. Более того, некоторые сугубо научные доклады перерабатывались и излагались языком, доступным пониманию широкой публики, которая посредством афиш, плакатов и объявлений в газетах приглашалась на эти лекции и активно их посещала. Активными участниками встреч и собраний Ассоциации были и многие из названных нами ученых. Так, в 1832 году, когда Ассоциация собралась на конгресс в Оксфорде, его президентом был Баклэнд, а Баден Поуэлл – одним из выступавших. А в 1833 году, когда конгресс проводился в Кембридже, президентом был Седжвик, а Уэвелл открывал его вступительной речью.

Наука как профессия

Мы собрали множество фактов об ученых и состоянии науки в 1830 году. Теперь давайте попытаемся свести их воедино с помощью вопроса, который кажется наиболее уместным именно сейчас, когда мы подходим к Дарвину: «Можем ли мы в каком-то смысле, учитывая то время и место, говорить о науке как о профессии и об ученых как профессионалах?» (См. Бен-Дэвид, 1971; Крейн, 1972.)