Дары некроза

Роди подскочил к управляющему креслу, сел в него, вызвал прямоугольник и поднял ставни. Шави подбежал к окнам, взобрался на стол и прижался к стеклу лицом, закрываясь от света ладонями.

— Не вижу! Гаси! — велел он.

Несколькими касаниями Роди погрузил комнату во тьму, слегка разгоняемую отсветами «живых окон». Наступила тишина. Только изобретатель сопел, пытаясь разглядеть происходящее снаружи.

— Не понимаю, — пробормотал он. — Должно же быть хоть что-то…

Роди спрыгнул с возвышения и взглянул на изображение гетманов. Они находились почти у самой зеленой дуги, на которой теперь замигали какие-то черные точки.

— Мины! — вдруг догадался Шави. — Мы раскидали мины! Но только одну линию, они прорвутся…

Времени на размышление не осталось.

— Шави, я к пулемету! — крикнул Роди и бросился прочь из комнаты.

Быстро преодолев ставшие уже почти родными коридоры, он поднялся по железной лестнице к выходу и открыл дверь. В лицо пахнуло ночной прохладой. Роди окинул взглядом гребень бархана, где вот-вот должны были появиться враги. Но едва различимая на фоне звездного неба песчаная вершина пока была пуста.

Не дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте, Роди на ощупь прошел к скобам, ведущим наверх, взобрался по ним и направился к пулемету. Почти сразу споткнулся о какой-то выступ и упал, но тут же поднялся и двигался дальше пригнувшись, выставив руки перед собой. Наконец пальцы коснулись пулеметной опоры. Выпрямившись, он взялся за рукояти, навел длинный ствол на гребень и замер в ожидании.

Сердце колотилось в груди. Казалось, что спусковые рычаги раскалены и обжигают кожу на пальцах. Во рту пересохло. На лбу выступила испарина. Взмокшая рубаха мгновенно напиталась ночным холодом и неприятно липла к телу.

Гетманы всё не появлялись. Пот стал заливать глаза, но Роди боялся моргнуть, чтобы не пропустить момент, когда враги покажутся.

Вдруг вершина бархана озарилась яркой вспышкой. Свет резанул по глазам, ослепив. Роди зажмурился, и тут по ушам ударил грохот взрыва. За ним второго, третьего, четвертого…

Корабль задрожал. Роди отпустил рукояти пулемета и испуганно присел, зажав уши руками. Приоткрыл глаза и увидел еще вспышки, расходившиеся вправо и влево. Взрывы гремели один за другим, иногда сливаясь, примерно там, где на зеленой дуге мигали черные точки.

Роди увидел, как через вершину бархана перевалили несколько темных силуэтов.

Гетманы!

Он сразу поднялся и снова встал за пулемет. Всадников оказалось совсем мало. На некоторых горела одежда. Бока ящеров сочились кровью, чешуйчатая шкура свисала лохмотьями, но подгоняемые седоками, они мчались к кораблю. Роди отмечал все это краешком сознания. Весь мир для него сейчас сконцентрировался в пулеметных рукоятях и тугих спусковых рычагах, которые не сразу поддались нажиму его пальцев. Он почувствовал в груди болезненный укол беспокойства и сдавил рычаги изо всех сил.

Звуки выстрелов перекрыли грохот взрывов. Первые заряды ушли выше целей, и склон бархана отзывался песчаными фонтанами на каждый промах.

Роди сместил прицел ниже. В гаснущих на гребне отсветах кровавые ошметки, полетевшие от тел нападавших, казались черными. Люди, ящеры… Зарядам было все равно, кого рвать на части. Как и самому Роди. Сознание словно отключилось, его всецело поглотила огненная буря, бушевавшая вокруг. Он реагировал на любое движение. Как только гетманы появлялись в поле зрения, накрывал их шквалом очередей. По бортам вспыхнули фонари и осветили бархан. Только теперь он смог различить цвет, в который окрасился песчаный склон, — багровый.

Роди перестал давить на рычаги, лишь когда не осталось ни одного врага. Наступившая тишина оглушила сильнее, чем раскаты взрывов. Он почувствовал, что, если сейчас отпустит рукояти, обязательно упадет, поэтому еще какое-то время стоял, держась за пулемет.

Постепенно Роди стал различать звуки — позвякивание катающихся под ногами гильз, шорох осыпающегося песка, жалобный рев искалеченных ящеров… но ни одного человеческого голоса. К горлу подступила тошнота. Разжав пальцы, Роди медленно сел, потом на четвереньках подполз к краю крыши, спустился по скобам, свесился с борта и опорожнил желудок. Привалился спиной к тросам ограждения.

— Ты ранен?! — Из корабля появился Шави, быстро подошел и начал осматривать друга.

— Я в порядке, — обессиленно произнес Роди.

— Ты молодец! — похвалил Шави. — Десяток всадников прорвались через мины, а дальше ты их встретил!

— Десяток? — переспросил Роди.

— Да! — Изобретатель хлопнул его по плечу. — Пошли, я отведу тебя к Айзе. Тебе надо передохнуть, а то выглядишь…

— Как будто меня два дня жевала гонза, а потом на нас обоих сел манис, — закончил за него Роди. — И вряд ли дирижабль исправит это. Даже на полной тяге.

— Чего? — встревоженно уставился на него Шави.

Роди засмеялся, запрокинув голову. Изобретатель, бормоча что-то себе под нос, помог ему подняться и отвел в корабль.

Остаток ночи Роди проспал рядом с Айзой, а Шави дежурил в комнате управления.

* * *