Дары ненависти

– Никакой ошибки, сударыня, – мягко улыбаясь, ответила Грэйн. – Даже если вы говорите правду и не занимаетесь политикой, что ж, значит, политика занимается вами. Вы – не только графиня Я-на-мари, – старательно, по слогам, она все-таки выговорила до неузнаваемости искаженное диллайн «Янэмарэйн», – вы также – шуриа, Третья. И – владетельница острова Тэлэйт, называемого также Шанта. Вы, верно, забыли об этом упомянуть, перечисляя ваши владения, сударыня?

«И кем ты, поглоти тебя Морайг, меня считаешь, змея?! – добавила она мысленно. – Кровь Локки, неужто я настолько наивной выгляжу, что каждая синтафская баба, что сова, что гадюка, прямо-таки рвется меня обмануть?»

И, все-таки задетая ложью пленницы, продолжила уже с откровенной издевкой:

– Уверяю вас, мой командир очень редко ошибается. Если бы ему был нужен ваш император, он послал бы меня за ним, а не за вами.

«А Конри нужна ты, шуриа. И мне ты тоже нужна, ох как нужна – живой, невредимой и разговорчивой. Клянусь серебряными косами Священного Князя, я буду беречь тебя так, как даже матери не берегут своих первенцев. Волоса не уроню с твоей головы, гадина».

Сделав вид, что только что заметила, как надсадно хрипит пересохшим горлом шуриа, Грэйн участливо предложила, отстегивая от ремня фляжку:

– Вам, должно быть, тяжело говорить. Воды?

– Спасибо, вы так добры ко мне, – ласково и подчеркнуто благодарно кивнула пленница.

«Ты, подлая хитрая гадюка, не смей обманывать девочку!»

«Тебе-то что? Изыди!»

Дед вспомнил о ролфийском братстве и взаимопомощи совершенно не вовремя – запыхтел где-то над ухом, защелкал невидимыми зубищами.

– Не в обычае ролфи пытать пленников, – пожала плечами Грэйн. – Вы нужны Священному Князю живой и здоровой. Эта рана, которую я нанесла вам – поверьте, я сожалею. Она сильно беспокоит вас?

Ролфийка была само участие и забота, когда подносила к припухшим губам пленницы фляжку и с интересом полюбовалась на то, как графиня несколько мгновений колеблется – пить или не пить? О да, пусть помучается теперь догадками – а простой ли водой ее поят?

– Видите ли, графиня, мне необходимо кое о чем расспросить вас.

– О чем? – тут же насторожилась леди Янамари.

– Скорее, о ком, сударыня. Скажите, кто из диллайн желает вашей смерти настолько, чтобы пытаться подкупить меня?

Этот вопрос Грэйн и вправду занимал. А ну как Леди-Сова уже выслала погоню? Не слишком-то ролфи старалась заметать следы, петляя по закоулкам Саннивы, более всего озабоченная в тот момент тем, как же уйти и добычу не потерять. Но если верно все то, что рассказывают о диллайн, одержимые дети Локки тоже не любят выпускать из когтей уже почти схваченную жертву.

«Ага! Значит, я не первая пыталась приручить эту цепную… девушку».

Но ответила на вопрос Джона уклончиво:

– Смотря о каких сферах идет речь… Как у любой светской дамы, у меня множество тайных и явных… недоброжелателей. Вы говорите о мужчине или о женщине? Диллайн много, и они разные… всякие бывают.

– Единственное, о чем я могла бы говорить с мужчиной-диллайн, – вы же подразумеваете этих совиных жрецов, эсмондов? – это спросить, какой священной казнью он желает умереть! – надменно усмехнулась Грэйн. – Отправить ли его на встречу с Морайг или вернуть в объятия матери-Локки. Нет. Я имела дело с женщиной, притом весьма высокого полета, если уместно будет так сказать. Не слишком умна она, впрочем. Или это такая особенность синтафских дам – считать, что мы там, на Ролэнси, настолько глупы, что неспособны учуять явную ловушку? Или настолько продажны, что готовы перерезать горло пленнику за пригоршню золотых «сов»?

«Какая умничка! Учись, змея, вот как с ними, с диллайнами этими, надо. К Морайг или к Локке! Топить и жечь, жечь и топить!» – восхитился предок.

«Женщина высокого полета?» – насторожилась пленница невольно, пропустив мимо ушей традиционные призывы призрака в адрес диллайн и хвалебные оды в честь ролфийки.

В разум Джоны уже вползла холодная и крайне неприятная мысль о ком-то из аннис. Слежка была диллайнская, эрна говорит, заказчицей убийства была женщина, остается только сложить два и два яблока, как на уроке арифметики. Получается – священница-магичка. Кто? Дама Сар? Или дама-аннис Мэйтт? Обе вернейшие соратницы тива Хереварда, обе одержимы Верностью. Что Благословенный Святой прикажет, то они и сделают.

– У нее лицо округлое и бледное? Или она очень худая и высокая?

Эрна Грэйн отрицательно покачала головой. Мол, ничего подобного, хотя кто этих диллайн разберет, они все на одно лицо. На самом деле, это вовсе не так, но островитянке, вряд ли раньше видевшей вблизи столько Первых, тяжело заметить разницу. К тому же аннис кое в чем похожи, словно родные сестры, но виной тому не идеально чистая кровь, а воспитание и волшебный дар.

– Сколько она вам предлагала?

На обещания эсмонды никогда не скупятся, но когда дело доходит до расплаты…

Грэйн ухмыльнулась и покачала головой: