Даша из морской пехоты

В тот момент, когда она увидела снайпера, она услышала какой-то скрежет позади себя. Не оглядываясь, понимая, что она безумно рискует, подставляясь под огонь автоматчиков, она прицелилась в снайпера… И опустила ствол…

На тропу вышла женщина… Лицо ее было скрыто маскировочной сеткой, но по походке, по округлостям фигуры Дарья определила… Она не могла ошибиться… И рука Даши дрогнула…

Позади нее гулко хлопнули один за другим два выстрела, и Дарья по звуку узнала СВТ подруги. Снайпер, которого она мгновенье назад держала на прицеле, исчез, растворился в густом лесу… Дарья выстрелила наугад, и в ответ из леса по камню хлестнули пули автоматчиков. Дарья, прижимаясь всем телом к карнизу, задом спустилась вниз и увидела на земле тела двух немцев…

Ольга Щербак ждала ее у поваленного дерева.

– Я увидела тебя в прицел, когда ты осматривала дерево, – сказала Ольга. – И пошла за тобой. Как оказалось, не зря. Два фрица уже почти добрались до твоей засады. Хорошо, что у меня винтовка автоматическая, и я успела сделать два выстрела…

Они долго шли молча. Наконец, Ольга не выдержала… Рванув Дашу за рукав, она остановила ее.

– Дашка, я все видела! – нахмурив брови, сказала Ольга. – Ты почему не стреляла?!

– Оля! Я не смогла! – Дарья готова была разрыдаться. – Это была женщина! Понимаешь? Женщина, которая еще детей должна родить!

– Ох, и дурр-ра же ты, Дашка! – Ольга в сердцах сплюнула подруге под ноги. – Эта женщина нас скоро без офицеров оставит, а ты… Ладно, сердобольная ты наша! Пошли! В рапорте укажешь, что стреляла, но результат не знаешь, поскольку сразу подверглась обстрелу… Я напишу то же самое…

Однако вскоре разведчики притащили свежего «языка», который рассказал, что знаменитая Сауле Раудене – снайпер, на счету которой было более двухсот советских солдат, была тяжело ранена в живот советским снайпером. Обер-лейтенант Раудене видела этого снайпера перед его выстрелом. И она сказала, что стреляла женщина…

– Надо же! – сказала Ольга, когда им сообщили эту весть. – Ты стреляла просто в лес… А попала именно туда, куда надо. Чтобы эта сучка никогда не смогла иметь детей…

Глава 5

Сауле за годы войны научилась чувствовать опасность. Она ощущала ее каждой клеточкой своего тела. Каждым нервом…

Еще с вечера ей нездоровилось, и она хотела отменить запланированный на утро выход на охоту. Но потом решила идти… Она и сама себе не смогла бы объяснить, почему не отменила еще одно, в общем-то никому не нужное убийство, абсолютно ничего не решающее в ходе этой уже проигранной войны. А в том, что Рейх обречен, Сауле не сомневалась ни на йоту. Она не планировала свою жизнь после разгрома Германии, просто плыла по течению. И убийство стало для нее привычным занятием, хотя уже давно не доставляло ей того сладострастного удовольствия, какое сопровождало каждый ее прежний выход. Со смертью Сюткиса что-то сломалось в ней, что-то неповторимое ушло из жизни навсегда. И только теперь, спустя годы, она поняла, что любила его. Пусть та ее любовь и была чем-то сродни животному совокуплению, но вечно брюзжащий Брюно был всегда рядом, под рукой, и терпеливо сносил ее несносный характер, и что там греха таить – садизм… Он безропотно переживал боль и унижения, которые она ему доставляла.

Когда группа автоматчиков, назначенных для ее охраны и сопровождения, втянулась в лес, Сауле неожиданно для всех остановилась… Она втягивала ноздрями воздух, и ей казалось, что здесь, в тихом, прохладном лесу пахнет смертью. Она колебалась… Автоматчики стояли молча, окружив ее плотным кольцом…

Сауле решилась. Но когда группа дошла до облюбованной ею позиции для стрельбы по позициям русских, Сауле снова дрогнула… Что-то было не так… И она знаком показала автоматчикам, что нужно уходить.

Они отошли от позиции буквально на сто метров, и по тому месту, где группа стояла пару минут назад, ударили мины, вздыбив землю, выворачивая с корнями кусты и мелкие деревца.

Командир автоматчиков Отто Грюнвальд с каким-то мистическим ужасом посмотрел на Сауле, но промолчал.

Группа дошла до тропы, ведущей к реке, и Сауле снова остановилась. В лесу было тихо и спокойно, ничто не выдавало присутствия здесь человека, ничто не предвещало опасности, но Сауле чувствовала…

Подав автоматчикам знак рассредоточиться, она вынула из футляра бинокль и стала внимательно осматривать тропу и прилегающие к ней окрестности.

В воздухе витал какой-то запах, и он был явно не лесного происхождения. Он был нездешний, чужой. Сауле знала этот запах, она уже сталкивалась с ним, но никак не могла вспомнить его природу. И тогда она отправила на тропу двух автоматчиков, шепотом предупредив их об опасности.

Сауле внимательно наблюдала за ними, пока автоматчики были на виду, но вскоре их скрыли заросли.

И тут Сауле вспомнила запах… Это был запах русского гуталина – невероятно вонючей смеси, которой советские солдаты и офицеры мазали свои сапоги. Значит, на тропе был русский, и это мог быть только снайпер, вышедший на охоту за ней, за Сауле.