Дастур ал-Мулук (Назидание государям)

Словом, после [упомянутого] заявления воинов, подобных Джаму, после совещания храбрецов, жаждущих битвы, порешили на том, что Хушика-бий бахадур, став предводителем |Т 426| победоносного войска, преградит путь врагу.

Стихи

После совещания с предводителями войск

Прибежище мира [хан] счел за благо
Отправить в этот поход Хушика бахадура
В надежде на то, что он одержит победу.

Названный бахадур, повинуясь приказу его величества, призвал к себе некоторых великих эмиров и принялся за это важное дело.

Ургенджец, узнав о походе Хушика-бий юза, почувствовав ужас перед жестокостью /Та 147/ этого храбреца, направился в степь, наподобие газели. Пройдя по пути хитрости, ввергая людей в обман, он направился в похожий на рай Самарканд. В пути он достиг [местности], расположенной против крепости Нур[242]. Сообразуясь со смыслом [изречения] ”свет во мраке”, он предположил, что в лесу нет льва: быть может, хитростью удастся достичь цели.

В те времена управление [крепостью] Нур принадлежало Термези-беку джелаиру, которого за жестокость называли Марсом неба храбрости, а за силу — Рустемом ристалища смелости. Этот лев чащи храбрости угадал хитрость того старого волка. Он поцеловал край своего меча, точно губы фееподобных красавиц, посмотрел ласково на копье, словно отвечал на кокетливый взгляд возлюбленной, /Та 148/ на ковре вражды ища возмездия [врагу]. Тот низкий смутьян [Ануша-хан] выступил из густого кустарника и отправился в путь.

Словом, когда весть о походе [Ануша-хана] на Самарканд дошла до государя, подобного небу, [Субхан-Кули-хана], сопутствуемый божьей помощью, он словно Джамшид-солнце тотчас же сел на пегого коня, обскакавшего весь мир, [быстрого] в движении, как небосвод, и повернул поводья величия в сторону Кермине. По прибытии в эту местность, после того, как собралось многочисленное войско, последовал непреложный приказ, чтобы великие эмиры собрали победоносное войско на совет о том, в какой вилайет лучше направиться победоносным знаменам. Достойные почитания и уважения великие и /Та 149/ именитые люди, воздев руки [к небу], просили милости от одаряющего бога и произносили:

Стихи

О боже, ты знающий мои помыслы,

Поскольку мои намерения направлены к благу, окажи мне благодеяние.

Когда лучи принятия [богом] молитв просящих осветили доброе сердце государя, шагами искренности он направился в Бухару, обитель ислама[243].

Жители Бухары от прибытия хана воспрянули духом и напевно произнесли следующие стихи:

Стихи

О [ты], из-за отъезда которого разрывалось сердце,

С твоим прибытием радость вселилась в душу,
Сто благодарностей богу, что в этот миг стала благословенной местность,
Так же как Кааба благодаря прибытию Ибрахима[244].

Его величество, место халифского достоинства, тень бога [Субхан-Кули-хан], восседая на троне справедливости и царства, направил все свои высокие помыслы на приготовление-снаряжения для войска, на заботу о народе, по возможности изучал /Та 150/ положение несчастных людей, терпящих гнет, и выжидал, в каком виде появится картина, находящаяся за завесами неизвестности.

Стихи

Сижу на пороге друга в ожидании,

От желания видеть [друга не смыкаю глаз], если даже ослепну.

Когда [хан] находился в пути, Адил мирахур минг, которому принадлежало управление Кермине, услышав о походе хорезмийца, приготовился как следует охранять стены и башни крепости. Хорезмиец приложил все силы к тому, чтобы захватить крепость, однако лик его желания не показался в окне крепости, более того, упомянутый мирахур выступил из крепости и, нанося удары мечом, проучил этих подобных скоту [людей], с тем, чтобы они не учиняли другим бедствие грабежа. Жители тех областей благодаря храбрости этого рассудительного счастливца /Та 151/ избавились от бедствия позора.

Стихи

Народу, который одобряет благие дела, бог

Дает справедливого, благоразумного повелителя.