Дауншифтеры (СИ)

   И Ашот осушил бокал. Рюмок в Дусином доме не нашлось, самогон пьют из емкостей, предназначенных для шампанского. Закусывают козьим сыром (его Дуся делает сам), маринованными грибами и солеными огурцами. Хлеба на столе нет. Дуся, осмелев, пристал к Ашоту:

   - Вот, ты скажи. И куда ты все время пропадаешь?

   - Вот уж не думал, что это тебе надо знать. Сам-то, небось, пропадал - и никому не докладывал.

   - Ребят, - стараясь умиротворить ситуацию, заговорил Егор, - а оно вам надо? В смысле, вот эта вся херня. Пропадай, не пропадай, все равно получишь...

   - Раз-дол-бай! - Четко произнес Дуся. Вот, я хоть и пропадал, а получил жизненный опыт. И, скажу вам всем: положит-ик!-тельный.

   Егор икнул, а это нехороший знак, очевидный признак перепития. Мужик ведь не закусывал и не запивал. Воду, кстати, масквичи берут из своего озера Китежского и пьют нее без кипячения и фильтрации не боясь. Есть в деревне и колодцы, но почему-то вода во всех стала затхлой. Да-а-а... тут драматические события, а самые молодые в Новой Москве нажираются как скоты. Хотя... тут недавно прочитал, что в день Бородинского сражения легендарный Михайло Илларионович Кутузов был нажрамшись в стельку. Да - Москву тогда отдали лягушатникам. А поэт посля сочинил: "...была б на то не Божья воля..." Для последних это кончилось как-то неважно. Это я, собственно, о пользе и вреде пианства в ответственные моменты и без таковых.

   - Чего, ты говоришь, положительного? - Орлиный взор Ашота пылал огнем гиенны. - Ты лузер. Понимаешь? Лу-зер.

   - Мальчики, - встряла Эля, - стоит ли сейчас устраивать все эти разборки?

   - Предлагаю выпить за мир во всем мире! - Воскликнул Егор. - Ну и в этом тоже вашем... мирке.

   - Послушай... юноша. - Ашот старался держать себя все же в рамках. - Ты чё, заведомо хочешь нас унизить?

   - Да трутни вы все тут. Потому и херней маетесь.

   - Господи, да чёж вы все, мужики, как по шарам вдаряет, бросаетесь во все это... мудозвонство! - Воскликнула Эля.

   - Эй, черножопый, - опомнился Дуся, - и кого ты... ык!.. лузёром прозвал... ык! Пойдем, выйдем, поговорим.

   Ох, женщины, женщины... Прекрасная Елена тоже наверняка хотела мира. Но в итоге породила кровопролитную войну. Все почему: на самом деле, ей было прикольно наблюдать, как мужики вокруг штабелями ложатся. Подозреваю, та, которая называет себя Элеонорой - того же поля ягода. То есть, особь, любящая манипулировать себе подобными, играть в живые солдатики. Напомню: именно Элина идея - посидеть, выпить, снять стресс. Знала же, блин, чем кончаются токовища!

   Несовершенство человеческого материала

   Пока разгорается конфликт в Дусиной избе, в Настином доме старик Матвеич, воспользовавшись моментом, пытается наладить более тесные отношения с предметом своего вожделения. Собственно, здесь присутствует еще и психологический момент: в нынешнем положении Настя для Матвеича - единственный луч света в темном царстве. Вот, деду надавали больно в лесу незнакомые люди, и только лицо этой женщины - средство забыться. Самогон дает временную отключку, а относительно молодая дама - элемент долгоиграющий.

   Настя как женщина, конечно, понимает суть явления. Ну, был бы Матвеич лет на десять помоложе - может, и сошлась бы. Сегодня дед еще прыгает - а завтра не ровен час прыгать перестанет. Ухаживай потом за ним, утки выноси... Настя с Дусей бы завела шуры-муры, но парень на нее ноль внимания - и вообще, по Настиным наблюдениям, он не совсем ТОЙ ориентации, которая нужна для этого дела. Что опять же не совсем соответствует истине, которая по своему обыкновению как всегда где-то рядом.

   Одно время Настя поддалась Машиным проповедям и стала уходить в правильную религию. Но однажды женщина четко осознала: религия и вера хоть и бродят рядом, они совсем разные. Настина вера - в то, что муж одумается и вернется. Машина - в то, что миром способен эффективно править лишь Страх Божий. Хотелось бы Насте, чтобы несчастный супруг - как блудный сын - в колени упал. Все остальное - стаффаж, второстепенные действа. Интересный вопрос, а во что верит Матвеич. А, пожалуй, разве только в то, что жизнь еще не кончилась. Во всем остальном он вроде бы как разуверился.

   У Матвеича шансов закрутить с Настей один на миллион. Однако сие означает, что шанс у него есть, и он за него цепляется. Здесь вопрос времени. Если все останется как есть, шансы старика будут возрастать - нужно только позаботиться о личном здоровье. Но Матвеич временно о нем не заботится. Под сурдинку - все тот же вопрос снятия стресса - он выцыганил у Насти еще двести грамм и его совсем развезло. Правда, и "соломенная вдова" не преминула поддать. Матвеич рассуждает:

   - А по мне так всех надо рас-стреливать. Без суда и следствия. Чтоб неповадно было.

   - Ну ты, дед, прям даешь. А ты - это не все?

   - Настен, я Ваня. Иван. А ты: дед, дед... Да. И меня рас-стреливать. Ежели супротив попру.

   - Чего - супротив?

   - Порядку. Должон пор-рядок быть. Во всем.

   - И кто ж его устанавливает, чудак?

   - Те, кому надо. Нас все одно не спросят...