Давай, давай лечиться

– Если забыть про то, чем у вас занята голова, и посмотреть просто, то получается, что у вас клубок проблем, который образовался из-за поставщика. Этот круг проблем, в свою очередь, начинает влиять на отношения с мужчинами (вы кроме как о своих кредитах, ни о чем говорить не можете) и, скорее всего, свою раздражительность переносите на близких.

– И что же мне делать?

– Догадайтесь с трех раз.

– Поменять поставщика.

– Сначала попробовать поговорить, а если ему ваши деньги не очень нужны, то найдите более ответственного и благодарного. Может, даже на это уйдет много времени, но это та нить, за которую потянув, вы размотаете весь клубок.

Вы фильм «Побег из Шоушенка» смотрели?

– Да.

– Как вы думаете, если бы главный герой только мечтал о свободе, мы увидели бы такой конец?

– Думаю, вряд ли. Но ведь его мечта почти осуществилась, появился свидетель, что он не виновен, и свобода оказалась близка.

– Для реальной жизни выражение «мечта почти осуществилась» так же странно звучит, как «быть слегка беременной». Может быть, если бы он мечтал один, так бы и случилось, но вокруг него люди, наделенные властью, тоже мечтали за бутылку пива получить в свое распоряжение раба, обогащаться за его счет, и даже если бы срок был конкретный, то с их методами перевести его в пожизненный не составило бы труда. Мечтать – это хорошо и полезно, но свой путь к свободе пробивать в стене надежней.

– И сколько мне надо пробивать свою стену, чтобы стать свободной?

– Это все индивидуально. Одному надо просто открыть дверь, другому – вылезти через окно, третьему – прорыть подземный ход, а кому-то – двадцать лет делать отверстие в стене, затем – пять футбольных полей проползти по канализации. А вам какой момент больше всего понравился в этом фильме?

– Как раз тот, где главный герой вылез из канализационной трубы в чистую воду. А вам? – Выражение лиц тех, кто, пользуясь безвыходным, бедственным положением людей, стал паразитировать на их талантах, и, конечно, тот фейерверк, который последовал после опубликования статьи.

Не бросайте жемчуг

Дверь открылась, и на пороге стояла женщина.

– Здравствуйте, я работаю в школе, учу детей, с ними у меня никаких проблем, а вот с коллегами к ак-то труднее.

– По-вашему мнению, из-за чего возникает непонимание с коллегами?

– Потому что моя методика преподавания не вписывается в общий шаблон. У меня для каждого ученика разработана своя программа, каждый прогрессирует относительно себя. Мои курсы индивидуальны для учеников, для сильных – курс более трудный, для тех, кто слабее – проще. Таким образом, учитываются индивидуальные природные возможности.

– Ваши ученики справляются с общеобразовательными требованиями, со стороны проверяющих вашу деятельность к ним есть претензии?

– С общеобразовательными стандартами мои ученики справляются лучше, ярче, быстрее, чем ученики других классов.

– Что вы считаете своей главной победой как Учитель?

– Мне удалось не дать сломать судьбу ребенку – это и есть моя главная победа. У меня был ученик – тихий, скромный мальчик. Контрольные работы совсем писать не мог, на уроках стеснялся. За те пустые листы, которые он мне сдавал на проверочных работах, его собирались перевести на облегченное обучение в специальную школу, а я проходила практику в такой школе и чувствовала, что этот ребенок не такой. Я перепробовала все методики, которые знала, но на контрольных это никак не отражалось, хотя один на один у нас общение получалось. Мне пришлось три раза сходить к маме и привлечь ее к обучению. Я стала давать задание на дом, и ребенок стал показывать приличные результаты. Мне даже казалось, что это мама за него делает, но мама клялась, что ничем не помогала. И тут до меня дошло, что дело в обстановке. Этот конкретный ребенок при чужих людях входил в к акой-то «ступор» и не мог показать свои знания.

До отправки его в специализированную школу оставалась одна комиссия из пяти человек, я понимала, что он один против пятерых не выстоит. Мои объяснения никто не слушал, даже намекнули, что я из-за денег так стараюсь. Тогда я решила с ним идти на комиссию, уговорила маму прийти и заручилась поддержкой его бабушки. Если к маме я ходила три раза с разъяснениями, то бабушка меня поняла с первых слов.

Собралась комиссия. Бабушка пришла вся в орденах – она, оказывается, в войн у работала медсестрой – и, посмотрев на комиссию, произнесла: «Я столько людей спасла на вой не, неужели я родного внука не смогу спасти». Бабушке сразу принесли директорское кресло. И исход этой встречи стал не так очевиден: уже не один против пятерых, а четверо против пятерых. После психологического тестирования специалист сказала, что она не видит никаких отклонений. Теперь наших – пятеро, сомневающихся – четверо.