Давай не поженимся!

Пришлось окончательно убрать корону на антресоли и разослать резюме во все фирмы, где требовался менеджер по продажам. Откликнулись только самые левые, из тех, что берут всех, не глядя, якобы на испытательный срок, грузят самой черной и неквалифицированной работой, а потом объявляют – не справились – и контракт не заключают. Хорошо, если деньги заплатят, а то можно и просто так поработать на чужого дядю.

К концу января ситуация выглядела преотвратно, сузившись до глобального ануса. Деньги, оставленные братом, таяли, словно снег в марте, и пришлось перейти на режим жесткой экономии.

Да еще и сам Олежка куда-то запропастился. Вот уже больше двух недель он не звонил ни мне, ни родителям, и мама постепенно начинала сходить с ума. Потому что телефон Олега Ярцева был отключен, дома никого не было – во всяком случае, домашний телефон ныл длинными гудками, а на звонок в дверь реагировала лишь тишина. Папа Коля, поехавший к сыну, давил кнопку дверного звонка так долго, что из соседней квартиры выглянула возмущенная соседка и сообщила настырному типу, что Олега нет и не было уже с неделю.

Уехать на свою фотоохоту, не предупредив родителей, он не мог. Во всяком случае, прежде никогда такого не случалось.

И мама с папой принялись обзванивать больницы и морги. Безрезультатно.

Трудоустройство мое, депрессивно ворча, вынуждено было на время уступить место лидера беспокойству за брата.

И я, не доверяя заморенным теткам, работающим на справке в больнице, решила объехать их (больницы, а не теток) сама. А вдруг Олег попал туда без документов, к тому же, не дай бог, находится сейчас без сознания? Или память потерял, как бы сериально это не выглядело? Он же носится на своем джипе, словно пилот «Формулы-1» на болиде, а дороги наши, мягко говоря, отличаются от гоночной трассы, особенно зимой.

Для начала я через знакомых сделала запрос в ГИБДД – не попадал ли автомобиль брата в аварию? Нет, не попадал.

Ну что же, поедем по больницам. И прежде всего, разумеется, в Склиф.

За три дня я объехала около двух десятков больниц, хорошо, что папа Коля разрешил мне взять свой автомобиль. Он бы поездил со мной, но маме он был нужен гораздо больше – мамуся совсем расклеилась.

Конечно, было бы проще обзванивать больницы на предмет наличия безымянных пациентов, но – те же задолбанные тетки в справке, не верю я им.

Глупо, наверное, понимаю, но только личный визит, во время которого я ставила на уши дежурный персонал посещаемой мной клиники, добиваясь личного осмотра всех безымянных мужчин, находившихся в данный момент среди пациентов.

В двадцать девятой по счету мне сказали, что похожий по приметам молодой мужчина действительно был у них, доставлен «Скорой» с улицы, жестоко избитым, без документов. Находился в реанимации, в тяжелом состоянии, а сегодня утром его забрали.

– Кто? – выдохнула я. – Зачем?

– Кто – не знаю, – пожала могучими плечами тетенька в тесном ей белом халате. – Перевели его в дорогущую частную клинику, там, говорят, лучшие врачи и оборудование, не то что наша больничка.

– Послушайте, но ведь если кто-то озаботился судьбой пациента, значит, его личность каким-то образом удалось установить?!

– Ну да, – зевнула тетя. – Он вчера в сознание пришел, назвал свое имя, а у нас запрос лежал на… – она наклонилась над какой-то бумагой, – о, Олега Ярцева, вот главврач и позвонил по указанному в запросе номеру.

– Но почему не позвонили родным?

– А я откуда знаю? – По флегматичности и габаритам мадам смело могла бы посоревноваться с бегемотом. – Мне начальство не докладывает!

– Немедленно отвечайте, где мой брат, – процедила я, еле сдерживаясь, – иначе я на вас прессу натравлю – похищение людей и все такое!

– А вот прессу не надо, – прозвучал за спиной вкрадчивый голос.

ГЛАВА 25

Возможно, говоривший ожидал кенгуриного прыжка и заполошного визга, приблизившись так тихо, но моя нервная система – штука закаленная, я подпрыгну, если только внезапный пендель получу.

Я медленно повернулась и, слегка приподняв бровь (левую, правая у меня не поднимается в одиночку, только вместе с напарницей), холодно осведомилась:

– А вы, собственно, кто такой? Кроме того, что вы любитель ходить на… – Я взглянула на ноги мужчины. – Странно, но это туфли.

– Что же тут странного? – слегка офонарел молодой, лет тридцати, мужчина, чьи голубые глаза и светлые, почти белые волосы абсолютно не гармонировали с типично кавказским типом внешности. – То, что туфли, а не сапоги – так я на машине, мне снегоходы ни к чему.

– Странно, что вы не на пуантах, как можно было ожидать.

– Пуанты?! – глаза подошедшего слегка разъехались.

– А на чем еще можно подойти так бесшумно? Если только не сделать это намеренно, чтобы услышать как можно больше из чужого разговора. Вы не из тайной канцелярии, любезный? И что вам за дело до моих разборок с данным лечебным учреждением?

– На какой из вопросов ответить сначала? – усмехнулся мужчина.

– На самый первый.

– Насчет пуантов?

– Насчет вашей идентификации.