Давай поедем в Уналашку

– Не сомневаюсь, – сказала она, хотя по ее тону было понятно, что еще как сомневается.

Теперь плохая новость. Каникулы закончились, и снова началась школа. Мне кажется, было бы честно предупреждать детей перед первым классом: то, что будет дальше, не кончится никогда. Желательно сообщать об этом сразу после рождения: наверное, тогда бы все дети лезли обратно в животы к своим мамам, сидели бы там тихо и никуда не высовывались. Нет, я понимаю, что школа в конце концов заканчивается, но ведь к этому времени ты уже старый, а твои игрушки отдали тем, кто родился позже тебя.

Ноябрь и декабрь слились в одну огромную бескрайнюю лужу цвета растаявшего снега, перемешанного с грязью. Брызги этой гадкой жижи покрывали все вокруг: машины на улице, мою куртку и штаны, стены домов, прохожих. Кошка впала в зимнюю спячку: теперь она все время спала – то в ванной, на корзине с грязным бельем, то в ящике комода, то на шкафу – и даже не пыталась удрать из дома. Будь моя воля, я бы тоже спал с утра до вечера, а ночью, наоборот, занимался бы чем-нибудь интересным. Например, продолжал свое расследование. Но оказалось, что очень сложно быть расследователем, если ты маленький школьник, у которого практически нет прав.

Но однажды утром мама сдалась: она просто не смогла встать с кровати и, вместо того чтобы разбудить меня, осталась лежать под одеялом «как хладный труп», по ее собственному выражению.

– Можно я посмотрю мультик, пока ты спишь? – спросил я, понимая, что сейчас она отдаст все, чтобы ее никто не трогал.

– Делай что хочешь, – простонала она и перевернулась со спины на живот как огромный тюлень. Я тихо поцеловал ее, взял компьютер и прошлепал в свою комнату.

План был такой.

Пункт 1. Посмотреть, какие фотографы получили Ad Astra.

Пункт 2. Выписать их имена.

Пункт 3. Погулять на гугл-картах по Уналашке.

Пункт 4. Если останется время, пересмотреть серию «Гравити Фолз», в которой гнома рвет радугой.

Итак, пункт 1. Гугл тут же выдал мне список.

• Йохан Янсен, Нидерланды.

• Мисаки Ямаути, Япония.

• Атанасиос Спанидис, Греция.

• Жан-Пьер Гарсия, Франция.

• Хуан Мария Дельгадо, Мексика.

Я достал блокнот, который мне подарила бабушка на прошлый Новый год, и переписал в него имена.

Подозреваемый № 1: Йохан Янсен, Нидерланды.

Его фотографии я уже видел на выставке. В «Википедии» была статья о нем – правда, на английском. Родился в 1956 году в городе Энсхеде. Воспитывался мамой, так как отец не известен. Поступил в Утрехтский университет на факультет физики и астрономии, но так его и не закончил. Начал снимать в конце семидесятых, быстро стал известным фотографом и по заданию журнала «Лайф» объездил весь мир.

Я нашел в интернете фотографию Йохана Янсена и попробовал сравнить с бабушкиным фотографом. Первый был скорее толстый, второй – скорее худой. Первый – рыжеватый, второй – черноволосый. Но ведь фотография черно-белая… Чертики-бортики, какой же я идиот! Татуировка! Я схватил лупу и поднес к изображению: на руке у фотографа было написано: “Together we stand, divided we fall”. Вместе мы держимся, по отдельности – падаем. Что за ерунда? Ладно, это сейчас не важно. Нужно найти фотографию, где будет хорошо видна правая рука Йохана Янсена. Вот. Сидит в каком-то кафе за столиком, пьет пиво. На руке ничего нет.

Я вычеркнул Янсена из списка, взял на кухне большое зеленое яблоко и включил на ютьюбе мультик. В тот день мама спала так долго, что, когда она наконец проснулась, я по-настоящему умирал от голода, перед глазами у меня мелькал блюющий радугой гном, а в ушах звучал хохот безумного старика Макгакета.

После завтрака мама в третий раз сварила себе кофе и зависла в телефоне, а я вспомнил о задании, которое нам дал Макс, и пошел в свою комнату за мыльницей. Вернувшись, я сообщил ей, что нам задали снять портрет любимого человека.

– А мой любимый человек – это ты.

– Только не сейчас. Я плохо выгляжу. Давай попозже, когда я обрету человеческий облик.

– Макс сказал, что лучше всего снимать, когда человек тебя не видит.

– Но я тебя вижу очень хорошо.

– А я воспользуюсь моментом и незаметно тебя сфоткаю.

– Можно я хотя бы сниму этот ужасный халат?

– Макс сказал, что лучше всего снимать человека в домашней обстановке и когда он расслаблен.

– А больше он ничего не сказал?

– Еще он сказал… – и тут я воспользовался моментом и щелкнул фотоаппаратом.

Мама сразу смутилась и откинула назад волосы.

– Ты красивая, даже когда непричесанная. Ты вообще самая красивая на свете.

– Морковкин, ты невероятно милый, но все-таки я предпочла бы причесаться. – Она подошла к окну и посмотрела вниз, а я щелкнул еще раз. – Смотри, там снег пошел. Я тоже выглянул в окно и увидел, что черно-коричневое море застыло и стало белым.

– Вот и опять скоро Новый год, – тихо сказала мама.

– Ура! – завопил я. – А мы сможем отпраздновать его вместе с папой? И с бабушкой, и с Девицей. И с Кошкой. Сможем?

– Морковкин, подумай сам: ты счастливый человек, потому что у тебя может быть не один Новый год, а два. Как минимум.

– Как это?