Давай полетим к звездам!

Меня поразил вид Луны. С Земли “тетушка Селена” выглядела ярко-желтой с голубоватыми пятнами лунных морей. А здесь, вблизи, всего в полутора сотнях километров от лунной поверхности, Луна за стеклом иллюминатора предстала перед глазами совершенно иной – светло-серой с коричнево-черными вкраплениями кратеров и впадин. Конечно, из рассказов друзей–космонавтов, летавших к Луне раньше, я знал, что будет такое изменение цвета. Видел фильмы и фотографии, на которых Луна уже выглядела иначе, чем та планета, которую мы привыкли видеть со дна атмосферного океана на Земле. Но все-таки реальные цвета и краски оказались намного ярче и контрастнее, чем их образы на фото- и кинопленках. Я в который раз пожалел, что у меня нет красок и мольберта, чтобы запечатлеть на холсте открывшееся нам новое лицо Луны.

- Мне кажется, что Луна чем-то напоминает застывший гипс, - сказал Олег, словно угадав мои мысли.

- Скорее уж пемзу, - я прищурился, вглядываясь в пейзаж за стеклом иллюминатора. – Смотри, как резко разделены черное небо и серая поверхность Луны. Очень четко виден край лунного диска.

- Это потому, что здесь нет атмосферы, - пояснил Макарин. – Поэтому и предметы, и их тени имеют очень резкие очертания.

Лунная поверхность внизу была усеяна кратерами. Они были огромными – размером в сотни и даже тысячи километров. Внутри этих громадных “дыр” или рядом с ними располагались кратеры поменьше, имевшие в диаметре всего несколько километров или даже несколько сотен метров. Их в свою очередь покрывала плотная сетка совсем небольших окружностей – размером всего несколько метров.

“А если опуститься еще ниже, - подумал я, - то можно увидеть метровые, сантиметровые и миллиметровые кратеры… Планета кратеров. Планета миллионов кратеров”.

Кратеры были рассеяны по лунной поверхности без всякой системы и порядка. Они пересекались своими краями друг с другом и располагались друг на друге, порождая сотни и тысячи выемок, ям и ломаных линий. Вся эта картина вселенского хаоса дополнялась крутыми и протяженными горными цепями и отдельно торчащими над поверхностью пиками каменных вершин.

- Какое восхитительное в своей уродливости пространство, - тихо произнес Олег. – Красивый и мертвый мир…

- Видишь вон ту горную цепь? Ну, которая изгибается в форме буквы “С”… И рядом почти ровная поверхность. Как будто слой высохшей глины…