«Давай полетим к звездам!»

- Они что там, в хозяйстве Рязанцева белены объелись? - недовольно взрыкнул Михеев. - В чем причина?

- Говорят, что не готова техническая документация, -собеседник академика выудил из кармана носовой платок и принялся вытирать выступивший на лице пот. - Я трижды им сегодня звонил - они ни в какую!

- Хороший сюрприз за две недели до старта, - Михеев едва не заскрипел зубами от раздражения. - Вот что, Андрей Ильич... Ну-ка, загляни ко мне в кабинет часика через полтора. Боюсь, что без тяжелой артиллерии нам с Харьковом не справиться. Придется снова звонить Королевину...

- Понял, Василий Павлович! - толстяк закивал и удалился в сторону заводских цехов.

- Вот вам наглядный пример нашей кооперации, - с горечью заметил Михеев. - Столько лет работаем в одной связке, в общей космической программе, а все равно: у каждого производственника - своя вотчина, свое маленькое царство. И если бы не авторитет и напористость Сергея Павловича Королевина - рыдала бы советская космонавтика горькими слезами!

Некоторое время мы шагали молча, мысли Михеева витали где-то далеко от журналиста Луганцева и его вопросов. Даже как-то неловко было напоминать о своем присутствии. Наконец, академик спохватился:

- Да, а на чем мы остановились?

- Вы рассказали о транспортировке ракеты на космодром, - подсказал я. - А как уже собранного “Ленина” доставляют на стартовую позицию?

- Из монтажно-испытательного комплекса вывозим ракету в горизонтальном положении на специальной платформе, которую по рельсам тянут четыре спаренных тепловоза. А потом, уже на старте, с помощью подъемников ракета-носитель переводится в вертикальное положение. Для “Ленина” потребовалось строительство двух стартовых площадок - основной и запасной.

- И последний вопрос, Василий Павлович... - я пролистал несколько страниц в блокноте.

Мы остановились у начала моста над железной дорогой, разделяющей космическое предприятие на две отдельные территории. Под мостом прогрохотала электричка со стороны Мытищ до станции “Подлипки - Дачные”. Мост обшит высокими металлическими листами, выкрашенными в темно-зеленый цвет. Секретность на фирме на высоком уровне, пассажиры электричек не должны видеть то, что завтра улетит в космос, обеспечивая очередную победу нашей космонавтики. Мост, кстати, на предприятии называют “Михеевским” - идея связать две части предприятия проходящим над железной дорогой мостом принадлежит именно Василию Павловичу.

Шаловливый ветер распахнул плащ академика. На лацкане пиджака сразу же бросился в глаза довольно крупный металлический значок с изображением Юрия Гагарова в полетном скафандре, ниже вязью шла подпись. Такой же значок я уже видел у Королевина. С такой же необычной подписью Гагарова.

- Как родилась идея назвать ракету в честь Владимира Ильича Ленина?

- Это заводской подарок к столетию Владимира Ильича, -с легкой иронией и усмешкой, но охотно пояснил Михеев. - Как в таких случаях и водится, инициатором стала партийная организация нашего предприятия. Мы посоветовались в горкоме КПСС, потом обратились в Политбюро ЦК партии. Никита Сергеевич Хрущев с энтузиазмом воспринял предложение заводчан. Ракета надежная, современная, - да просто красивая, в конце-то концов. Разве может быть более весомый подарок к предстоящему юбилею Ленина?

Академик посмотрел на часы, явно давая мне понять, что время беседы истекло. Мы тепло простились, Михеев зашагал по мосту на вторую территорию, а я заторопился на железнодорожную платформу.

Уже в полупустом в это время дня вагоне электрички я вновь достал блокнот из сумки и начал приводить записи в порядок. Да, по сравнению с материалом по итогам встречи с Королевиным, который я вчера оставил в приемной Аджубеева, интервью с Михеевым обещает быть много меньшим по объему. Что не слишком хорошо - материалы одной тематической серии, как учили меня старшие коллеги, должны быть соразмерны по своим габаритам.

Гм, может добавить к материалу личное восприятие академика Михеева? Ну, там умный, знающий, преданный своему делу - весь тот воз эпитетов, который обычно используется собратьями по перу в хвалебно-сусальных статьях. Или более детально описать его внешность, привычки, одежду?

Вот, кстати, одежда. Что она может сказать о человеке? Шляпа - как шляпа. Самая обычная шляпа. Простенький плащ без всяких модных изысков. Темно-серый и далеко не новый костюм. Еще этот значок с изображением Гагарова... Значок со странной подписью первого космонавта...

Я вернулся в редакцию, перекусил в столовой и сел за пишущую машинку. Электрическое чудо “Ятрань” была у меня и Мишки Соколова одна на двоих. Но нам ее хватало. Михаил обычно сам не удосуживался печатать свои опусы, писал от руки и сдавал тексты в машбюро. Делать так же у меня при всем моем желании не получалось: я с детства пишу как курица лапой.

Ингу послали куда-то на очередной слет ветеранов войны и труда, и обычного нашего послеобеденного чаепития сегодня не предполагалось.

Я вставил лист чистой бумаги в машинку и раскрыл блокнот с заметками. Мысленно прикинул структуру будущей статьи об академике Михееве.