Давай поспорим

На следующий день я чудом сдала зачет по бытовой магии, продала десяток бальзамов для губ и впервые за четыре года учебы появилась в клубе зельеваров. В лабораторию входила тихо и скромно, даже постучалась в дверь. Десять человек, собравшихся вокруг лабораторного стола, синхронно повернулись в мою сторону.

– Ты все-таки пришла, Амбер! – искренне обрадовался Адмир. – Залетай! Мы как раз разбираемся с рецептурой…

«Живая вода» – зелье без вкуса, цвета и запаха действительно подозрительно напоминало обычную водопроводную воду. По идее оно оживляло неживое, но со стулом не сработало.

Один из парней предложил забраться в лаборатории к некромантам и попробовать оживить подсобные материалы, в смысле, зомби. Или испытать на какой-нибудь части зомби, но даже я с весьма условной моралью, если речь шла о подопытных, посмотрела на него как на сумасшедшего. Ни один человек в трезвом уме и крепкой памяти не полезет к некромантам или на учебное кладбище… Если до этого не наглотался и не надышался веселящего зелья по рецепту Эды Амбер.

Кое-как успев до закрытия столовой, мы ужинали тем, что оставалось на стойке раздачи. Освещение уже приглушили, тонко намекнув, что всем голодным следует побыстрее работать ложками. Мы сидели за большим столом, толкались локтями, галдели и ради эксперимента полили единственную на одиннадцать человек жареную куриную ножку зельем. Что ни удивляло, еда не ожидала. Попробовать ее тоже никто не решился.

В последний учебный день я сдала зачет по травоведению, но без отработок в оранжерее допуск к экзаменам мне не светил и тусклым огоньком. Однако народ мало волновали оценки, академия ожидала матч со «Свирепыми гарпиями». Вокруг обсуждали игроков, небрежно перекидывались именами. Каждый раз, когда кто-нибудь упоминал Кирана Зейна, сердце пропускало удар. Спасаясь от риска заработать сердечный приступ, в оранжерею я сбежала с такой прытью, какой ни у одного ботаника, приговоренного к отработке, наверное, не наблюдалось.

Вернуть моей шевелюре естественный цвет стало для магистра Макгомерри делом чести. Каждый раз, когда мы сталкивались между грядками, я получала очередной замысловатый рецепт. В конечном итоге, начала прятаться за какими-нибудь густыми кустами и ловко уходить от встреч.

Миниатюрные кактусы с нежными цветочками на круглых макушках высадили накануне в самом солнечном и светлом месте, возле стеклянной стены. Отличное место, чтобы спрятаться от заботливой преподавательницы. Я делала вид, будто рыхлю почву между пузатыми колючими малышами, а сама тишком крутила в руках бутылочку с «живой водой». Неодушевленные предметы зелье не оживляло, но магистр же утверждала, что каждое растение обладает душой. Вдруг сработает?

Вытащив пробку, я хотела капнуть под кактус, но над головой прозвучал распевный голос Макгомерри:

– Вот вы где, моя дорогая!

Рука дрогнула, зелье выплеснулось прямиком на кактус. Я быстро заткнула горлышко бутылька и вскочила на ноги.

– Видела журнал посещений, – поделила она. – Искренне рада, что в вас, милочка, наконец-то проснулась тяга к земле.

И наш ненаглядный ректор оказался основной причиной внезапно окрепшей любви к садоводству.

– Я нашла для вас новый способ избавиться от этого чудовищного окраса! – объявила Макгомерри. – Специально пересмотрела записи моей покойной прабабки. Она знала толк в рецептах красоты. Надо смешать яичный желток с тремя ложками коровняка, разбавленного в воде…

Я вдруг почувствовала, как на затылке зашевелились волосы. Никак решили сбежать, чтобы их не намазали зловонным удобрением для цветочков, и оставить меня совсем лысой.

– Магистр Макгомерри! – не то чтобы вежливо перебила ее. – Я искренне благодарю вас за помощь, но должна сказать правду! Это не алхимическая краска, а побочный эффект от зелья. Коровняк, желток и одуванчики в моем случае совершенно бессильны.

Преподавательница ошарашенно моргнула, поправила сползшие на кончик носа очки и протянула:

– Милочка, так вам нужен абсорбент, чтобы вывести из организма отравляющие вещества.

– У меня уже есть! – воскликнула я и зачем-то продемонстрировала наполовину опустевший бутылек с «живой водой». – Принимаю три раза в день по глотку.

– Хорошо. – Она похлопала меня по плечу. – Просто замечательно! Но если захотите действенный рецепт противоядия, то я буду в подсобке. Заходите, непременно вам напишу.

– Благодарю, профессор, – ответила я и тут же осознала, что слегка переборщила с подхалимажем, но Макгомерри выглядела по настоящему польщенной.

Когда она скрылась за кустами, я вздохнула с облегчением и вдруг услышала тихий, но настойчивый писк. Не веря собственным ушам, проверила кактус. Он ощерил иголки, разбитно распушил цветочек, похожий на прилепленный бантик, и издавал настоящие звуки!

– Да обалдеть… – прошептала я и, воровато оглядевшись по сторонам, тихонечко сбежала к розовым кустам.