Давай придумаем любовь

– Да как это не накрыт, сынок! Что ты такое говоришь-то? – немного обиженно произнесла Светлана Ивановна, отпуская Машу. – Идемте, ребятки, в дом, идемте…

Светлана Ивановна ушла, а Денис наклонился к Машиному уху, проговорил тихо:

– Ты не обижайся на нее, Маш… Она очень тебя любит и очень за тебя переживает. Я ей говорю – чего, мол, переживать-то? Подумаешь… Умер кто, что ли? Ведь не о чем, правда? И не о ком…

– Да, Денис. Не о чем и не о ком. Ты прав.

– Ну вот! Я и Женьке так же сказал – баба с возу, кобыле легче! Подумаешь, золото потерял! Надо наоборот думать – избавился, мол, наконец! Никто больше веревки не вьет, не злится, над ухом раздражением не зудит! И тебе так же скажу… Твой Олег тоже не подарок, ты в сто раз лучше его!

– Это ты по какому критерию определяешь, кто лучше, а кто хуже? – грустно усмехнулась Маша, глядя, как мальчишки бегут наперегонки к крыльцу.

– А по честности и порядочности, вот тебе и весь критерий. Если женился, если женщина тебе поверила, если детей родил – то живи, не смотри на сторону. И если замуж вышла, то береги семью… Не делай человеку больно, если он изо всех сил для тебя старается. Семья для любого человека – это святое… Я так считаю. Разве я не прав, Маш, скажи?

– А как же любовь, Денис? Что тогда с любовью делать, если она ушла? Без любви в семье жить?

– Да в задницу эту любовь, вот что я тебе скажу, Машка! Ни одна любовь не стоит слезы твоего ребенка, понятно?

– А ты повторяешься, Денис… Гениальный Достоевский, когда говорил про слезу ребенка, имел в виду не любовь, а некое счастье всего мира. Что это самое счастье не стоит его слезы.

– Ой, да один хрен! Не придирайся к словам, Машка! Ты же прекрасно понимаешь, о чем я говорю!

– Да. Понимаю. И спасибо тебе, Денис…

– Да мне-то за что?

– Что поддержал меня. Что ты на моей стороне. Что на день рождения пригласил… Обычно ведь, когда женщина остается одна, ее в компанию уже не приглашают. Такая вот подлая закономерность, и ничего с этим не поделаешь. Она будто прокаженной становится на какое-то время. Самое тяжелое для нее время…

– Да брось, Машка! Откуда у тебя эти трухлявые понятия взялись? Может, раньше так и было… А сейчас все по-другому, слава богу. Время сейчас другое. Это мама твоя тебе такие глупости внушает, что ли? Не слушай ее, сама по себе живи! И знай, что все у тебя еще будет! Все что хочешь, то и будет! Улыбнись лучше! Ну?

– Я потом тебе улыбнусь… Потом… Если захочешь! – стараясь подражать голосу артиста Калягина, изображающего тетку Чарлея, томно проговорила Маша. – Потом…

– Ну, если придуриваешься, уже хорошо! – довольно рассмеялся Денис, встряхивая ее за плечи. – Ладно, идем в дом… И впрямь давно уже за стол садиться пора! Мама для меня такой холодец сотворила, м-м-м… Да под холодную водочку… Что ты! Да с шашлычком…

Стол и впрямь был накрыт щедро. Впрочем, как и всегда в доме у Филимоновых, шумном и гостеприимном. Расселись, отец Дениса сказал первый тост. Хотя это и не совсем тост был, просто Сергей Васильевич проговорил торжественно, обращаясь не к Денису, а к Светлане Ивановне:

– Хорошего мы сына с тобой вырастили, мать! Молодцы мы! Справный мужик получился, надежный! И жену себе правильную нашел, и деток прекрасных родил… Не зря мы с тобой так постарались сорок два года назад!

– Ой, да ну тебя, отец! – рассмеялась Светлана Ивановна, слегка смущаясь. – Уж не упустишь случая себя похвалить, да?

И, обращаясь к Денису, проговорила душевно, с легкой слезой в голосе:

– С днем рождения, сынок… Ты знаешь, как мы тебя с отцом любим… И Катеньку любим, и деточек, и друзей твоих…

Застолье покатилось весело и легко, как всегда, впрочем. И Маша быстро захмелела, и показалось даже, что отпустило внутри. Даже смеяться стала так, будто и не изменилось ничего, будто все идет так, как обычно. Кажется, сейчас повернет голову, а рядом Олег сидит…

Но не было рядом Олега. По правую руку от нее Павлик сидел, по левую – Женя. И она чувствовала, как Жене плохо. Хотя он тоже улыбается, в разговоре общем участвует, водку вместе с Денисом пьет. Денис давно захмелел, а Жене хоть бы что. Видно, эта водка только на счастливых убойно действует, а несчастье пробить не может.

Только подумала так и тут же услышала веселый хмельной голос Дениса, обращенный к ним с Женей:

– А вы отлично смотритесь вместе, ребята! Если б не знать, что да как… Можно подумать, вы сто лет бок о бок прожили, правда! И даже внешне похожи… Может, вам и в самом деле… Это… Вместе попробовать?

В следующий момент за столом повисла напряженная тишина – все настороженно глядели в их сторону. Ждали, как они прореагируют на выходку Дениса. Маша опустила голову и принялась нервно теребить пальцами крахмальную салфетку, а Женя произнес с тихой и неловкой досадой:

– Ну, ты скажешь тоже, Денис…