Давай придумаем любовь

– А что я такого сказал, интересно? – не унимался герой торжества. – Ты же знаешь, Жень, я человек прямой… Что думаю, то и говорю! К тому же ничего страшного я и не сказал… Если Олег и Маринка так с вами поступили, почему ж вы тогда не можете? Имеете полное право! Я ж говорю, вы даже внешне похожи! И характерами тоже, и вообще… Отличная пара, с какой стороны на вас ни глянь!

Маша подняла голову, страдальчески глянула на Катю – останови его, мол, что ж ты молчишь? И Катя проговорила тихо, но строго:

– Перестань, Денис… Перестань. Смотри, Машка сейчас умрет от смущения. И вообще… Они сами разберутся, понятно? Если захотят… А ты все только портишь своей бесцеремонностью!

– Да я ж от души… Я же любя… – неловко пожал плечами Денис, виновато глянув на Машу и Женю. – Я же думал, какие могут быть церемонии среди своих…

Добавила в ситуацию неловкости и маленькая Сонечка, удобно устроившаяся на коленях у Светланы Ивановны, спросила звонко:

– А теперь, что ли, дядя Женя будет папой Павлика, да? Если тетя Маша на нем женится?

Светлана Ивановна хохотнула неловко и пугливо прикрыла рот рукой, в следующий момент проговорила весело:

– А пойдемте-ка на улицу, детки! Хватит со взрослыми за столом сидеть! Там такой морозец хороший, погуляем немного! И в баньку дров подбросим, они уже, наверное, прогорели…

– Мужики первыми в баню пойдут! – весело проговорил Денис, будто бы и забыл тут же о возникшей за столом неловкости. – Сейчас посидим еще немного и пойдем в первый жар, а потом пивка холодного добавим…

Маша выдохнула облегченно – слава богу, отстал. Если бы Денис еще тему неожиданного сватовства продолжил, то хоть вон беги! Интересно, как ему такое вообще в голову пришло?

Потом, когда мужчины ушли в баню, а Светлана Ивановна с детьми еще не вернулась с прогулки, Катя проговорила виновато:

– Ты на Дениса не сердись, Маш… Конечно, он слишком уж напролом пошел, согласна, нельзя так! Не обижайся, ладно?

– Да я и не думала обижаться… Я просто удивляюсь – как ему такое в голову пришло? Чтобы я и Женя… Абсурд какой-то…

– Ой, да почему сразу абсурд? – осторожно сказала Катя. – Даже обидно как-то за Женю, знаешь…

– Да я же не в том смысле, Кать! Ну как ты не понимаешь, ей-богу?

– Да все я понимаю, Маш… Все я прекрасно понимаю. Согласись, Денис в чем-то прав, если рассуждать объективно… Если отбросить все эти ваши страдания-переживания о былом… И что оно такое, это былое? Было и прошло, нет его. А жизнь-то продолжается, верно?

– Это ты к чему сейчас ведешь, Кать?

– Да все к тому же. К тому, что вы с Женей и впрямь очень подходите друг другу. И не смотри на меня так, я ничего страшного не сказала! Я ж тебе объясняю – если со стороны посмотреть, если непредвзято… У вас характеры очень похожи, вы оба мягкие, добрые, уступчивые. Из таких, как вы, более сильные личности веревки вьют. Так и зачем вам свиваться веревками, скажи на милость, а? Зачем себя связывать с этими сильными личностями? На кой они вам сдались? Если можно жить просто, легко, не напрягая ничем друг друга? Женя… он же такой хороший, такой добрый. А как он Павлика твоего любит, как сына родного, все время с ним возится… Да и тебе тоже надо…

– Кать, перестань, прошу тебя! Хватит! – рассердилась Маша, поднимая на подругу потемневшие от обиды глаза. – Ладно… Денис. А ты-то куда! Ты что, не понимаешь, как мне больно сейчас, да? Что твоя забота обо мне звучит сейчас как издевательство?

– Маш, да ты чего… – испуганно моргнула Катя, махнув ладонью. – Да если б я знала, что ты так болезненно воспримешь мои слова…

– Да, Кать, болезненно. Мне сейчас все болезненно, что ни скажи… Потому что оно болит, понимаешь? Болью болит внутри…

Маша смахнула слезу, отвернулась. Катя подошла к ней, обняла за плечи, наклонилась к уху, прошептала виновато:

– Ну прости, прости… Дура я, да, несу все подряд. Но я ж как лучше хотела… Чужую беду руками разведу, да… Не дай бог никому оказаться на твоем месте… Не плачь, Маш, ладно? Сейчас мы с тобой в баню пойдем… Я тебя так веником нахлещу – все слезы из тебя выпарю! Не плачь…

* * *

– Ма-а-ась… И на меня тоже кофе свари… Слышишь?

Голос Риточки из спальни прозвучал сонно и потому чуть хрипловато. Олег улыбнулся, ответил громко, чтоб она услышала:

– Конечно, зайка! Зря ты рано проснулась! Не вставай, я сейчас…

Ну вот! Хотел ей в постель принести кофе… Чтобы она проснулась от его запаха. Чтобы увидеть, как открываются ее сонные глазки, как растягиваются в улыбке мягкие и пухлые губы. Как ленивым движением руки она отбрасывает светлые пряди со лба…

Красота юная, чувственная. И сколько же в этой юности обаяния и секса – не передать. У него аж заходится все внутри от нежности, от желания. Рита, Риточка… Зайка моя. Сердце мое. Душа моя, Риточка… Красота моя бесценная.