Давай убьём друг друга

— Раз уж теперь мы женаты, — сообщил Оскар тоном, каким обычно предлагают проваливать подальше, — думаю, ты не откажешься порадовать муженька минетом.

* * *

Я замерла, так и сидя на коленях, грудь тяжело вздымалась. В первое мгновение я хотела вскочить, снова дать ему по роже, убежать вообще отсюда, пусть даже с острова я бы далеко не делась. Да и вообще — не заставит же он меня силой. Такое только в порнушке показывают, в реальности совать девушке в рот различные предметы опасно — там же зубы.

А в следующий, наблюдая, как недвусмысленно топорщится ширинка — передумала. Точнее, почувствовала что-то вроде торжества. Все же при всем этом он хочет меня. Как бы ни пытался обидеть, как бы ни злился — он все же ревнует и хочет меня.

И это странным образом меня «перещелкнуло». Мне захотелось одновременно и доставить ему удовольствие, и почувствовать его в своей власти.

Оскар, словно удовлетворившись моим молчанием — наверное, подумал, что заставил меня смутиться, — попытался отойти. А я как раз в этот момент протянула руку и дернула вниз молнию на его брюках. Мой давний знакомец — такой же энергичный и довольный — натянул ткань боксеров, рванувшись навстречу.

Оскар дернулся, будто первым его желанием было помешать мне, а потом он заставил себя стоять смирно.

Стащив вниз боксеры, я осторожно коснулась губами головки. Взяла в рот, провела языком по самому чувствительному местечку. Оскар молчал, но я представляла себе его изумление.

Димка любил минеты, и у меня хватало практики. Я знала, как действовать, чтобы доставить партнеру максимальное удовольствие.

Отстранилась, щекоча уздечку кончиком языка, и взглянула Оскару в лицо. Его темный жаркий взгляд неотрывно следил за мной, и я снова взяла его член в рот почти полностью, так глубоко, насколько смогла.

Оскар шумно выдохнул. В следующий миг его рука мягко легла на мой затылок, направляя и помогая.

Заглатывая его, я подавила улыбку.

Так-то, дорогой.

Теперь-то ты молчишь, как рыба об лед.

План мой увенчался успехом, и в нем обнаружилась только одна проблема. Мои собственные желания и ощущения.

Я снова его хотела. Хотела почувствовать внутри, и я имею в виду не рот. Снова хотела увидеть его полностью обнаженным. Ощутить на себе его тяжесть. Схватить за волосы на затылке — куда сильнее и грубее, чем он сейчас держал меня, притянуть к себе и поцеловать — жадно и упоенно.

Но Оскар опять все испортил.

Не отпуская моего затылка, насаживаясь на меня, обронил сквозь зубы:

— Чувствуется… большой опыт. И многим… ты так?

Я вспыхнула. Вывернулась из хватки его руки, отошла к кровати, вытащила из держателя на тумбочке салфетку и демонстративно вытерла губы. Гневно обернулась. Как можно все толковать исключительно в негативном значении? Откажись я — и он подумал бы, что брезгую. Согласилась — так нет, теперь я, видите ли, виновата в том, что делаю это не как впервые увидевшая член выпускница института благородных девиц!

Я бы все это ему высказала, но Оскар, не сводя с меня глаз, одним движением стащил с себя наполовину расстегнутую рубашку, другим — сбросил брюки и боксеры. Полностью обнаженный, подошел ко мне и недвусмысленно толкнул на кровать. От неожиданности я послушно упала, придавив лебедей и цветы гибискуса.

Не дав мне времени опомниться, Оскар бесцеремонно лег сверху, раздвигая мои ноги. Я сделала попытку уползти, но ничего не вышло — он был как многотонная плита. В следующий момент послышался треск ткани — это кое-кто порвал мои стринги. Прямиком на мне.

— Что ты делаешь! — взвизгнула я, хотя было явно уже слишком поздно. Возмущение тоже осталось без ответа.

На этот раз Оскар отнесся к контрацепции со всей ответственностью — мелькнула серебристая фольга знакомой марки, раздался легкий треск и шелест разворачиваемого презерватива.

— Оскар!

И снова ноль внимания. Подтянув меня за бедра, как неодушевленную игрушку, быстрым прикосновением проверив, готова ли я, он сразу вошел. Его приличных размеров член медленно растянул и заполнил меня всю.

Пришлось стиснуть зубы, чтобы не вырвался стон удовольствия. Боже, мое тело так скучало по этому ощущению.

Оскар навис надо мной. Закусив губу, я взглянула ему в лицо, но на меня он не смотрел. Молча, с каменным выражением, яростно вбивался в меня, каждым движением заставляя волну мурашек прокатываться по коже.

Я вытянула руку, чтобы взять его за затылок. Хотела притянуть к себе и заставить поцеловать. Мне казалось, это самый понятный способ дать ему понять, как сильно я по нему скучала.

Но Оскар перехватил мое запястье и прижал к постели. Свободной рукой подтянул край покрывала и набросил мне на лицо. И продолжил толчки, удерживая мои руки, не позволяя ни вырваться, ни сбросить ткань.