Давид Сасунский. Повесть по мотивам армянского эпоса

— Я — чужачка. Я уже столько лет за твоим дядей, а детей у меня все нет как нет. Мне твой дядя постыл, а ты мне люб.

Говорит такие слова Сарья-ханум и виснет у Давида на шее.

«Если я ее ударю, убью, дядя скажет: «Давид убил мою жену», — думал меж тем Давид, — а не убью — она от меня не отстанет… Вот наказанье!»

Сарья-ханум кувшин слез пролила и ушла.

Наутро Давид встал, пошел к старухе и все рассказал ей про тетку.

А старуха сказала:

— Давид, милый, я ее не виню! Ты двадцатилетний красавец богатырь. Все девушки от тебя без ума — влюбляются с первого взгляда. Твоя тетка тоже… Что про нее сказать?.. Одно слово — женщина.

— Так что же мне делать, нанэ?

— Женись, — отвечала старуха. — Введи к себе в дом красивую жену, чтобы чужие жены от тебя наконец отстали. А то ишь ты какой рослый да ладный уродился, глаза так и горят — вот все по тебе и сохнут.

Покраснел Давид.

— Как же это я вдруг женюсь? — сказал он. — Стыдно!

— Да чего стыдиться-то? — подхватила старуха. — Иди к дяде и скажи: пусть, мол, найдет тебе пригожую статную девушку и женит тебя. Ведь ты властелин Сасуна, чего тебе стыдиться?

Пошел Давид к дяде, постучал в дверь, вызвал его, поговорил с ним о том о сем, а про женитьбу — ни слова… Застыдился! Прошел год. Однажды Горлан Оган сказал Давиду:

— Давид! Ты нас от поработителя Мсра-Мелика избавил, ты вновь зажег светоч Сасунского царства. Теперь ты властелин Сасуна. Я сыщу тебе пригожую девушку и женю.

Давид покраснел, как артаметское яблоко.

— Да я и сам о женитьбе подумываю, — признался он.

Горлан Оган отправился в город Хлат. Царица хлатская Чымшкик-султан, дочь Белого Дэва, была девушка стройная, неслыханной красоты.

Горлан Оган посватал ее Давиду. Давидова слава дошла до нее, и она согласилась.

Давид и Чымшкик-султан кольцами обменялись.

С того дня, как Давид убил Белого Дэва, вражда между его родом и Сасуном не утихала. Вот Горлан Оган и подумал: «Если Давид женится на дочери Белого Дэва, вражда пройдет».

…Слава Давида весь свет облетела. Все говорили друг другу:

— Давид Мсра-Мелика убил, родной свой Сасун освободил, на Мсыр дань наложил.

Донеслась молва и до Капуткоха, до Хандут-хатун.

Хандут-хатун была дочь капуткохского царя Вачо Марджо. Молва о ее красоте разнеслась по всем странам. Царь Шапух к отцу Хандут сватов засылал: отдай, мол, за меня свою дочь. Пятьдесят доблестных пахлеванов с четырех сторон света сватали Хандут-хатун. Ели-пили в царском дворце, ждали когда она на ком-нибудь из них выбор свой остановит.

Но Хандут много слышала про Давида Сасунского и рассудила гак: «Если есть на свете подходящий для меня жених, так это Давид, а кроме Давида, никто мне больше не нужен. На этих я и смотреть-то не желаю».

Вот как-то раз присела Хандут у своего окна, а в это время по улице проходили три гусана: один — белобородый, другой — чернобородый, а третий — безбородый. Хандут позвала их к себе и спросила:

— Гусаны! Сколько вы зарабатываете в день?

— У нас такое занятие, хатун, что день на день не приходится, — отвечали гусаны. — Иногда одну серебряную монету заработаем, а иной раз и две.

— Гусаны! Я вам буду платить три серебряные монеты в день. Ступайте в Сасун!

— А для чего?

— Сасунского царя зовут Давид. Спросите, где его дворец, пройдите в его покой и расхвалите меня, да так расхвалите, да так расхвалите, чтобы я пришлась ему по душе и чтоб он меня замуж взял. Пойдете?

— Хандут-хатун! — молвили гусаны. — Нет на свете ничего справедливее, как воздать тебе хвалу. Чтобы тебя восславить, мы не то что в Сасун, а и во Франгстан согласны идти. Безвозмездно пойдем!

— Нет, — возразила Хандут-хатун. — Если вы меня так расхвалите, что Давид придет в Капуткох, я вам заплачу не три серебряные, а три золотые монеты за каждый день. Ну, идите с Богом!

Пришли гусаны в Сасун. На улицах дети играли. Гусаны спросили:

— Где дворец Давида Сасунского? Детишки наперебой зачирикали:

— Мы вас отведем! Мы вас отведем!

Смотрят ребята — на плече у каждого незнакомца висит хвостатое корыто.

— Что это за хвостатые корыта? — спросили ребятишки.

— То не корыта, а сазы, — отвечали гусаны.

— А что такое сазы?

Дотронулись ребята до сазов — сазы зазвенели в ответ. Подивились детишки:

— Ой! Что это? Корыта звякнули. Давайте отнимем у них корыта и поиграем!

С этими словами накинулись они на гусанов. Кери-Торос увидел их в окно и крикнул:

— Эй, эй! Сумасброды сасунские! Оставьте гусанов в покое. Они пришли к нам поиграть и попеть.

Ребята, чирикая, разлетелись. Гусаны поблагодарили Кери-Тороса и спросили:

— Где дворец Давида Сасунского? — А какое у вас до него дело?

— Дочь нашего царя послала нас, чтобы мы расхвалили ее Давиду, чтобы Давид пошел в Капуткох и взял ее в жены.

— А вы откуда?

— Из Капуткоха.

— Ах, вот оно что!.. — молвил Кери-Торос. — Ну так я и есть Давид. Идите ко мне и восхвалите дочь вашего царя.

Гусаны подмигнули друг другу.

— Чтобы Хандут-хатун пошла за этого седого старика?.. Да ни в жизнь! — сказали они.

Вошли во дворец гусаны, поели-попили, отдохнули после дороги. Кери-Торос созвал всю свою родню, отборных молодцов сасунских — в палате иголке некуда было упасть.