Давший клятву

Шаллан обеспокоенно взглянула на Ренарина — не оскорбится ли? Юноша лишь ухмыльнулся, а другой мостовик похлопал его по спине — невзирая на доспех, — в то время как Лопен и Камень начали спорить о том, кто из них самый странный. Шаллан изумилась, сообразив, что Четвертый мост признал Ренарина. Пусть он был светлоглазым сыном великого князя, одетым в осколочный доспех, — для них он стал всего лишь еще одним мостовиком.

— Итак, — вмешался один из мостовиков, красивый мускулистый парень с руками, которые казались слишком длинными для его тела, — полагаю, мы спускаемся в этот жуткий склеп, обитель ужаса?

— Да, — подтвердила Шаллан. — Кажется, его имя Дрехи.

— Шквал побери, прелестно, — буркнул Дрехи. — Тефт, какие указания?

— Пусть светлорд Адолин решит.

— Я привел лучших людей, которых смог разыскать, — сообщил Адолин, обращаясь к Шаллан. — Но кажется, мне стоило взамен привести целую армию. Уверена, что хочешь сделать это сейчас?

— Мы должны. И… я не знаю, была бы какая-то польза от армии.

— Ладно. Тефт, устрой нам усиленный арьергард. Не хочется мне, чтобы какое-нибудь чудище подкралось сзади. Лин, мне нужны точные карты — останови нас, если слишком сильно отклонимся от твоего рисунка. Я хочу в точности знать свой путь к отступлению. Парни, мы пойдем очень медленно. Будьте готовы слаженно и осторожно отступить, если я прикажу.

Члены отряда заняли свои места. Потом наконец-то начали спускаться единой шеренгой, в которой Шаллан и Адолин оказались почти в середине. Ступени выступали из стены и были достаточно широкими, чтобы разминуться с теми, кто поднимался, так что опасности упасть не было. Шаллан старалась ни с кем не соприкасаться, чтобы не выявилось, что платье на ней иллюзорное.

Отзвуки их шагов терялись в пустоте. Вскоре они оказались наедине с вневременной терпеливой тьмой. Света сферных фонарей не хватало, чтобы ее разогнать. Это напомнило Шаллан мавзолей, высеченный в холме возле ее особняка: там с давних времен членов Дома Давар превращали в статуи при помощи духозаклинателей.

Тело ее отца туда не поместили. Им не хватало денег, чтобы заплатить за духозаклинателя, — и к тому же они хотели притвориться, что он жив. Она и братья сожгли его труп, по обыкновению темноглазых.

Больно…

— Светлость, должен напомнить, — сказал идущий впереди Тефт, — что вам не следует ожидать от моих людей чего-нибудь… необычного. Ненадолго кое-кто из нас втягивал свет и расхаживал с важным видом, как Благословенный Бурей. Это прекратилось, когда Каладин ушел.

— Все вернется, ганчо! — заявил Лопен позади нее. — Когда Кэл прилетит, мы опять засияем как миленькие.

— Цыц, Лопен. Говори тише. В любом случае, светлость, парни будут стараться изо всех сил, но вы должны знать, чего следует и чего не следует ожидать от них.

Шаллан не предполагала обнаружить в мостовиках возможности Сияющих. Ей требовались всего лишь солдаты. В конце концов Лопен бросил в дыру бриллиантовый осколок, чем заслужил сердитый взгляд от Адолина.

— Может, оно сидит внизу и ждет нас, — прошипел Холин. — Не надо его предупреждать.

Мостовик смутился, но кивнул. Далеко внизу подпрыгнула сфера — огонек размером с булавочный укол, — и Шаллан обрадовалась, что лестница вообще заканчивается. Она уже представила бесконечную спираль, что-то в духе старого Дилида, одного из десяти дурней. Он бежал вверх по склону холма к Чертогам Спокойствия, и песок скользил у него под ногами — бежал вечно, не двигаясь с места.

Несколько мостовиков вздохнули с облегчением, когда они наконец-то достигли дна шахты. Здесь по краям круглой комнаты, покрытой спренами распада, громоздились кучи обломков. У лестницы когда-то были перила, но они рассыпались от времени.

На дне шахты обнаружили лишь один выход — большую арку, еще более замысловатую, чем все остальные в башне. Наверху почти все было из однородного камня — как будто башню целиком вытесали в один прием. Но эту арку сложили из отдельных камней, и стены туннеля за нею выложили яркими мозаичными плитами.

Они вошли в зал, и Шаллан, освещавшая путь бриллиантовым броумом в руке, ахнула. Потолок украшали круглые панели, на которых красовались мозаичные изображения Вестников.

Картины на стенах оказались более загадочными. Одинокая фигура, зависшая над землей перед большим голубым диском, раскинув руки, словно собираясь его обнять. Изображения Всемогущего в традиционной форме — в виде облака, переполненного энергией и светом. Женщина в образе дерева, простирающая к небу руки, которые становились ветвями. Кто бы мог подумать, что в доме Сияющих рыцарей они найдут языческие символы?

С других фресок на них смотрели фигуры, напомнившие ей Узора, спренов ветра… Десять разновидностей спренов. По одной на каждый орден?

Адолин послал передовой отряд вперед на разведку. Вскоре они вернулись.

— Светлорд, впереди металлические двери, — доложила Лин. — По одной с каждой стороны зала.

Шаллан оторвала взгляд от фресок и присоединилась к основному отряду. Они достигли больших дверей и остановились, хотя сам коридор уходил дальше. Мостовики попытались их открыть, но не сумели.